Последние отзывы

  18  

— Из-за сломанных рук, — повторила она.

— Но с травмами головы логичнее было бы направить в нейрохирургию…

Брунетти начал было говорить, но медсестра отвернулась от него и направилась к другой вращающейся двери, находящейся слева от регистратуры.

Подойдя к дверям, она обернулась и бросила через плечо:

— На ваши вопросы скорее всего ответят внизу, в отделении неотложной помощи. Спросите синьора Карраро. — И медсестра ушла.

Он поступил, как она посоветовала, — быстро спустился вниз. В отделении неотложной помощи он объяснил медсестре, что он друг Франко Росси, умершего после госпитализации в больничной палате, и спросил, может ли он поговорить с синьором Карраро. Она попросила комиссара назвать свое имя и подождать, пока она переговорит с доктором. Брунетти направился к одному из пластмассовых стульев, стоящих в ряд у стены, и присел, внезапно почувствовав сильную усталость.

Минут десять спустя человек в белом халате прошел через вращающуюся дверь, ведущую в процедурный кабинет, сделал несколько шагов по направлению к Брунетти и остановился. Он стоял, засунув руки в карманы халата, было очевидно, что он ждет, когда Брунетти подойдет к нему. Ростом мужчина был невысок, зато походка у него была решительной, а движения властными, что свойственно многим коротышкам. Жесткие светлые волосы гладко уложены с помощью геля, красноватые щеки свидетельствуют скорее о пристрастии к спиртному, чем об отменном здоровье. Брунетти встал и направился к доктору. Он был как минимум на голову выше этого человека.

— С кем имею честь? — спросил Карраро, глядя на собеседника снизу вверх и всем своим видом выражая негодование по поводу потери драгоценного времени.

— Возможно, сестра сказала вам, Dottore, что я друг синьора Росси, — в качестве представления начал Брунетти.

— Друг? А где его родные? — спросил доктор.

— Не знаю. Им звонили?

Негодование Карраро вылилось в раздражение, без сомнения, вызванное одной лишь мыслью о существовании настолько невежественных людей. Этот дылда, видно, считает, что у него, доктора Карраро, нет других дел, как только сидеть возле телефона и звонить родственникам умерших! Он даже отвечать не стал, но сердито поинтересовался:

— Что вам, собственно, нужно?

— Я бы хотел узнать причину смерти синьора Росси, — спокойно ответил Брунетти.

— А какое вам до этого дело? — отрезал доктор.

«Газеттино» часто напоминала своим читателям, что штат больницы недоукомплектован, больница переполнена, поэтому многим врачам приходится работать сверхурочно.

— Вы дежурили, когда его привезли, Dottore? — вместо ответа спросил Брунетти.

— Кто вы такой? — бросил Карраро, повысив голос.

Брунетти назвал свое имя и невозмутимо продолжил:

— Из газеты я узнал, что синьор Росси в больнице, и пришел навестить его. Дежурный сказал мне, что он умер, и потому я здесь.

— Зачем?

— Узнать причину его смерти, — повторил Брунетти. И, помолчав, добавил: — Ну и кое-что еще.

— Что значит «кое-что еще»? — вспылил доктор, и теперь уже все его лицо залилось краской. Не надо было быть психологом, чтобы понять, что вопрос его встревожил.

— Повторюсь еще раз, Dottore, — сказал Брунетти с подчеркнуто вежливой улыбкой. — Я бы хотел знать причину смерти.

— Вы сказали, что вы друг, верно? — Брунетти кивнул. — В таком случае вы не имеете права на получение информации. Эти сведения не предоставляются никому, кроме ближайших родственников.

Поскольку доктор замолчал, Брунетти поинтересовался:

— Когда будет проводиться вскрытие, Dottore?

— Что? — спросил Карраро, подчеркивая очевидную абсурдность вопроса Брунетти. Так как Брунетти не реагировал, Карраро резко повернулся и быстрым шагом стал удаляться — эта показная развязность должна была продемонстрировать профессиональное презрение к дилетантизму и глупости.

— Когда будет проведено вскрытие? — повысив голос, повторил вопрос Брунетти, на сей раз опустив вежливое обращение.

Доктор резко обернулся — эффектно, как на подмостках, — и тут же снова направился к Брунетти:

— В любом случае это будет решать медицинская комиссия нашей больницы, синьор. И я сомневаюсь, что вас попросят принять какое-либо участие в этом решении.

Брунетти не впечатлило явное раздражение Карраро, скорее его заинтересовало, какая причина его вызвала.

  18