... 
174 
…У многих великих деятелей искусства со временем менялось отношение к действительности. Надежды и радостные порывы юности сменялись рассудительностью зрелости и трагизмом старости. Это не зависело от материального положения художника или композитора. По-видимому, сказывался возраст, приближение смерти. Но вряд ли причина была сугубо физиологическая. Скорее, все настойчивее начинали одолевать мысли о судьбах народов и всего человечества.
На одном из запрещенных властями офортов Гойи показан измученный крестьянин, обрабатывающий мотыгой скудную землю. Рядом стоит женщина, указывающая на светлую, пронизанную солнцем даль с возделанными полями, снопами, плодоносными садами. И подпись: «Вот истина».
Что это? Гимн свободному труду, который – и только он – может принести народу радость и благосостояние? Или перед трудящимся всегда будет маячить лишь недостижимый идеал?
А может быть, мысли и чувства Гойи наиболее полно выразили фрески, которыми он покрыл стены своего дома в последние годы жизни. Одна из них, едва ли не самая страшная, – «Сатурн, пожирающий своих детей»; ужасный символ обезумевшего человечества, раздирающего самое себя, уничтожающего в ярости и алчности свое будущее.
МОЦАРТ
(1756—1791)
Жизнь его овеяна легендами, хотя известна до мелких деталей. Пушкин в трагедии «Моцарт и Сальери» показал столкновение одухотворенного творца с упорным и завистливым ремесленником, лишенным божественного дара, а потому способного на злодейство. Однако версия об отравлении Моцарта недостоверна, да и Сальери не мог быть причастен к убийству хотя бы потому, что при жизни был прославлен больше него, да и сам обладал немалым талантом.
Моцарт – редчайшее явление в мировой культуре. Он был чрезвычайно одаренным ребенком, имевшим небывалый успех. В подобных случаях очень немногим удается сохранить свою яркую индивидуальность, не привыкнув угождать публике.
Решающую роль в его судьбе сыграл отец – Иоганн Георг Леопольд, который был скрипачом, композитором и замечательным педагогом. Он служил придворным музыкантом в капелле архиепископа в Зальцбурге (Австрия). С младенчества его сына – Вольфганга Амадея сопровождала музыка. Уже с четырех лет Амадей играл на скрипке и клавесине, с пяти начал сочинять музыку, с восьми – сонаты и симфонии, а еще через три года – оперы. Пожалуй, только в музыке может столь рано проявиться гениальность.
Леопольд Моцарт со своим шестилетним сыном и старшей дочерью начал гастролировать по европейским странам. Они побывали в Вене, Париже, Лондоне, городах Швейцарии, Германии. Их выступления в некоторой степени напоминали цирковые аттракционы. Музыковед А.С. Виноградова приводит такое приглашение:
"Сегодня, 30 августа, в 6 часов вечера состоится последний концерт, устроенный по требованию известных в городе любителей и музыкантов. Двенадцатилетняя девочка и семилетний мальчик будут играть на клавесине и флигеле (рояле. – Авт.) труднейшие произведения великих композиторов; кроме того, маленький виртуоз исполнит концертную пьесу на скрипке; будет аккомпанировать симфонии (в XVIII веке оркестром управлял обычно капельмейстер, который подыгрывал басовую партию на органе или клавесине. – Авт.); на закрытой платком клавиатуре исполнит совершенно свободно несколько фуг и прелюдий; далее он будет брать на всевозможных инструментах тоны и аккорды, соответствующие удару часового маятника, звону шпор, звуку свистка и т.п. После этого он будет импровизировать на клавесине, органе и флигеле…
Плата за вход – 1 талер".
Несмотря на огромный успех гастролей, богатства они не принесли и, по-видимому, серьезно подорвали здоровье ребенка. Он вызывал восторг слушателей прежде всего как виртуоз-исполнитель. А в 14 лет ему довелось уже дирижировать в Милане исполнением своей оперы «Митридат, царь Понта». В том же 1770 году его после специального испытания избрали в члены прославленной Филармонической академии в Барселоне.
Он вынужден был служить капельмейстером у Зальцбургского архиепископа, который подчас обращался с ним, как с лакеем. Вольфганг пытался обрести свободу, отправлялся в гастрольные поездки, но его искусство не находило признания. Он уже не привлекал внимания как вундеркинд и был слишком молод для создания выдающихся произведений. В 1782 году он женился; пришлось заботиться о семье. Он давал уроки и концерты, выполнял заказы на музыкальные произведения. В Вене была поставлена его комическая опера «Бельмонт и Констанца, или Похищение из сераля», а через четыре года другая – «Директор театра», а также «Свадьба Фигаро», по революционно направленной против аристократии пьесе Бомарше «Безумный день». (Как писал Пушкин: «Бомарше влечет на сцену, раздевает донага и терзает все, что еще почитается неприкосновенным… Старая монархия хохочет и рукоплещет. Общество созрело для великого разрушения».) Венские аристократические круги встретили «Фигаро» с прохладцей. Зато на следующий, 1787 год в Праге она имела шумный успех. Для чешской публики он написал оперу «Наказанный распутник, или Дон Жуан», принятую в Праге с неменьшим восторгом и провалившуюся в Вене.
174 
