Последние отзывы

  69  

– Не отрицаю, умом я был настроен против этого человека. Но потом увидел дочь с его маленькими девочками – за короткий срок она сделалась для них божеством. Увидел, как Томас смотрит на нее, и прочитал в глазах его нежность. Тогда я сказал этому человеку, что убью его, если он обидит жену, и, вместо того чтобы прийти в ярость от моей угрозы, он согласился со мной и заверил, что сам бы поступил точно так же. Он дал мне слово, что станет оберегать супругу, и держал его до смертного часа.

Джеффри попытался представить Томаса, но не смог – образ погибшего вассала расплывался в памяти.

– Он был застенчивым, спокойным человеком.

– Он был довольным.

– Как когда-то я, – огрызнулся барон, – пока в мою жизнь не вошла ваша внучка. Но я покончу с этим хаосом, и все снова войдет в норму.

Элслоу понял, что сказал вполне достаточно. Он кивнул и откланялся. Пусть Джеффри обдумает все, что они обсуждали, а через некоторое время можно продолжить беседу. Старик сознавал, что принял на себя роль миротворца, но от этого невероятно разгорелась жажда, и в надежде поскорее раздобыть кружку холодного эля он ускорил шаг. Кроме того, ему не терпелось уломать Роджера на еще одну партию в шахматы, и, предвкушая любимое развлечение, сакс улыбнулся.

А Джеффри остался на месте, размышляя над словами старика. Потом расправил плечи и, снова заложив руки за спину, направился в другую сторону.

Вдруг откуда-то выскочил Томас-младший и громко поздоровался с бароном. Джеффри, замедлив шаг, смотрел на подбегавшего к нему мальчугана. Малыш размахивал крохотным копьецом, которое накануне вечером вырезал для него дед.

Барон наклонился к мальчику и как можно ласковее спросил:

– Что ты собираешься делать?

– Тренироваться метать копье.

– И кто же тебя будет учить? – улыбнулся барон.

– Джеральд. – Мальчик кивнул на спешащего к ним оруженосца, позади которого трусила лошадь. – Видите, что он сделал?

Джеффри взглянул, куда указывал Томас, и заметил вкопанное в землю бревно в пять футов высотой с поперечиной наверху. К одному ее концу была привязана соломенная фигура рыцаря, к другому – мешок с песком. Упражнение заключалось в том, чтобы точно и, главное, быстро метнуть копье в чучело, иначе поперечина поворачивалась и мешок с песком вышибал всадника из седла. «Столб» особенно любили оруженосцы старшего возраста, но для таких маленьких, как Томас, занятие представляло опасность.

– Сегодня будешь только смотреть, – приказал барон, – а завтра сядешь впереди Джеральда и потренируешься сам.

Оруженосец вскочил в седло и продемонстрировал, как следует выполнять упражнение. Томас был настолько потрясен, что выронил копье и захлопал в ладоши:

– Еще! Сделай еще!

Понимая, что завладел вниманием господина, оруженосец был рад расстараться вовсю и показать, какой он ловкий и быстрый. Юноша развернул лошадь, снова понесся к цели и метнул копье, как топор. Джеральд метил прямо в грудь, но от возбуждения промахнулся и попал под шлем, так что соломенное туловище рухнуло кипой на землю, а на перекладине осталась висеть одна голова.

Оруженосец помертвел: показать себя нескладным перед господином было просто унизительным. Он начал оправдываться и просить прощения за промах и в этот миг заметил лицо ребенка. На нем отпечаталась гримаса такого ужаса, что у Джеральда застыла кровь в жилах, и он, не вымолвив ни звука, широко раскрытыми глазами уставился на мальчика.

Томас закричал, и пронзительный вопль рассек воздух, будто его исторгла мучимая в аду душа. Оруженосец невольно заткнул уши, оберегая собственную душу от страстей неведомой муки.

Первым пришел в себя Джеффри. Он бросился к мальчику.

В детских глазах отражалось такое неизбывное страдание, что у барона мурашки побежали по спине. Томас вскрикивал снова и снова, а барон не знал, чем помочь. Он прижал несчастного мальчугана к груди, хотя понимал, что от этого мало проку, – малыш не сознавал, в чьих руках находится.

Послышался топот ног. Из замка что есть мочи бежал Роджер, а за ним еле поспевал Элслоу. Джеффри махнул им, давая понять, что все в порядке, и взял ребенка на руки. Крики стали тише и вскоре перешли в плач. Наконец, обессилев, Томас склонил голову барону на плечо и вцепился ручонками в его плечи.

Память вернулась, и перед глазами мальчика возникли ужасные образы.

– Мама, – всхлипнул он.

– Ты в безопасности, малыш, в безопасности, – приговаривал Джеффри, похлопывая ребенка по спине.

  69