Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
97 
Вульф сел, его мальчики встали по обе стороны от двери и застыли в позе футболистов, ожидающих пенальти.
– Эти атланты так и будут тут стоять? – нахмурился Петр.
– Да, и я на этом настаиваю, – прищурившись, отчеканил Вульф.
Спорить с ним было некогда, потому что в кабинет вошел Отрадов, а за ним Ева. Сергей сразу подошел к Ане, приобнял ее, чмокнул в лоб и сел поблизости. Ева же ни на кого не прореагировала, даже на адвоката Моисеева, просто опустилась на кушетку, закинула ногу на ногу (на сей раз без нарочитой грациозности) и исподлобья глянула на рассыпанные по столу драгоценности.
Когда вся эта братия расселась, в кабинет вошли супруги Бергман: седовласая стильная Елена и по-джентльменски импозантный Алекс. Они удивительно гармонично смотрелись и, судя по всему, прекрасно ладили: Петр видел как-то передачу, посвященную этой чете, и был в восторге от их уважительно-трепетного отношения друг к другу.
Вслед за Бергманами в помещение просочилась Катя, в одной руке она держала ноутбук, в другой цифровую видеокамеру: протоколировать и снимать должна была именно она.
Когда Катя расположилась за столом, Петр начал.
Анна
Аня не очень внимательно слушала речь Моисеева – все, о чем он сейчас говорил (о драгоценностях, о завещании, о правах наследования), ее мало волновало. Как и дележка украшений. С большим удовольствием она сейчас уединилась бы в каком-нибудь укромном уголке, чтобы дочитать бабусин дневник. Судьба Элеоноры ей была интереснее ее драгоценностей…
Однако других (а конкретно Еву) больше заботили как раз разложенные на столе украшения – она просто не сводила с них глаз. Остальные на драгоценности не смотрели, но и Петра слушали вполуха. Особенно отстраненным выглядел Эдуард Петрович, он явно о чем-то напряженно размышлял и даже бормотал что-то себе под нос.
Наконец речь адвоката подошла к концу. Все сразу подобрались, даже Эдуард Петрович закончил диалог с самим собой и внимательно посмотрел на Моисеева.
– Итак, господа, приступим, – бодро молвил Петр, выложив все тринадцать предметов в ряд. – Первым в списке наследников идет сын. Прошу, Эдуард Петрович…
Новицкий тяжело поднялся, шагнул к столу и не глядя взял один из перстней. Не прокомментировав свой выбор, вернулся к креслу.
Следующей наследницей была Елена Бергман. Она выбирала предмет более тщательно, но взяла себе самую скромную вещицу: маленькую брошь в форме звезды, украшенную жемчугом. Сказала, что часто видела ее на матери и всегда мечтала иметь.
Затем к столу подошел Сергей, оказывается, бабуся включила в список наследников и его. Он тоже не позарился ни на роскошное колье из огромных изумрудов, ни на витой браслет, буквально усыпанный желтыми бриллиантами, – взял небольшой крестик на тонкой цепочке.
– Теперь вы, Ева, – излишне сухо проговорил Петр и почему-то не стал смотреть на приближающуюся красотку, отвел взгляд в сторону.
Ева молниеносно сгребла со стола фамильное колье и сунула его в карман своей роскошной шубы.
Петр улыбнулся одними губами и сказал:
– Во-первых, Ефросинья Эдуардовна, вы не можете вот так забрать унаследованную вещь, вы получите ее позже, когда будут оформлены все бумаги. Поэтому положите, пожалуйста, колье на стол.
– А во-вторых? – грубо спросила Ева, но украшение все же достала.
– Выберите что-нибудь другое… Это колье из фамильного гарнитура, оно для вас недоступно… Я только пять минут назад вас об этом предупредил…
– Какого хрена?
– Простите? – Он приподнял свою темно-серую бровь.
– Какого хрена тогда выложил? Чтоб поиздеваться?
– Ну что вы…
– Гарнитур должен быть моим! – гневно выкрикнула Ева и от злости заплакала. – Я настоящая наследница Шаховских! А не эта… тварь!
– Элеонора Георгиевна оставила его Анне, и с этим ничего не поделаешь…
– Да пошел ты в жопу! Вместе со своей Анной! – Она обернулась к Ане, пронзила ее ненавидящим взглядом. – Колье мое по праву! Оно несколько веков принадлежало моей семье… Моей, а не твоему блядско-пролетарскому выводку!
Петр выдал какое-то возмущенное междометие, Эдуард Петрович привстал, Сергей стукнул кулаком по столу – все хотели ее защитить. Спасибо, конечно, только теперь она сама могла за себя постоять.
– Я имею на гарнитур такое же право, – твердо сказала Аня, с вызовом посмотрев Еве в лицо. – Я такая же Шаховская, как и ты.
– Ты чмошница, мудачка и голодранка! – яростно прошептала Ева.
97 
