Последние отзывы

  32  

К концу недешево оплаченного мероприятия он почувствовал себя таким несчастным и утомленным, что быстренько переобулся и ушел; даже ненадолго не задержался на милонге.

* * *

В прокуренном зале сизый дым поднимался клубами, колыхался плотной завесой, стоял стеной, служил надежной вешалкой для нескольких десятков топоров. Короче, делал все, что может делать дым, бесконтрольно вырывающийся из множества сигарет, сигар, трубок, переполненных им ртов, пропитанных им легких. Здесь живой оркестр громко играл джаз, лица курильщиков выглядели интеллигентными и интеллектуальными, даже несмотря на их красноту и нездоровый блеск в глазах от выпитого за вечер.

Удивительно, что в том помещении, из которого девушка только что пошатываясь вышла, отодвинув всего лишь плотную темно-красную гардину, она не улавливала и намека на эту разрывающую уши музыку, на этот разъедающий легкие дым. Или сама она пребывала в слишком сильном угаре от других сладостных ядов?

Девушка медленно брела среди угарного газа от одной колонны до другой. Опершись о колонну, она могла сделать два-три шага несколько более уверенно. Мимо сновали официантки с подносами. Она огорчалась оттого, что всем мешается. Наконец, последняя опора осталась позади.

Новая темно-красная штора – следующий зал. Здесь оглушила тишина, и радостно расправились легкие. Здесь в тусклом свете яркими пятнами выделялись лишь столы зеленого сукна с белыми шарами, слышались только звонкие щелчки кия да приглушенные возгласы. Девушка с тоской посмотрела на диваны темно-красной кожи по стенам и пошатываясь побрела мимо. Здесь, в чопорной тишине, ей смутно подумалось, что вещь, которую она держит в руке, смотрится, пожалуй, несколько неприлично. Но к этому моменту она уже миновала бильярдную и оказалась в узком, извилистом коридоре, где людей не встречалось вовсе. Тут она вновь полностью сосредоточилась на единственной проблеме: дойти. Каким чудом ей удастся преодолеть весь долгий путь, лежавший впереди, в самом начале которого она находилась, девушка не представляла. Она просто упорно переставляла ноги.

Снова шум, снова люди – стоящие и идущие – парами, поодиночке, небольшими компаниями. Лестница. Черный металл перил, темный паркет площадки, черные стены – все утоплено в резком «больничном» свете, от которого начинают немедленно болеть утомленные глаза. Зато – перила!

Спотыкаясь на каждой ступеньке, она спустилась с третьего этажа на первый. Навалилась на стойку, подала молодому парню-раздевалочнику номерок. Только получив на руки пальто, обнаружила, что по-прежнему держит вместе с сумочкой свою длинную теплую юбку. Она беспомощно оглянулась в поисках местечка, куда можно было бы присесть или хоть положить вещи. Тщетно! В маленьком, на удивление простеньком холле роскошного ночного клуба иные горизонтальные поверхности, кроме крошечной полочки под окошком раздевалки, отсутствовали. В дверь вошла молодая пара: мужчина и женщина, поздние посетители ресторана или какого-нибудь ночного мероприятия. Надо было срочно освободить для них подступы к раздевалке!

Девушка бросила пальто и сумочку – они заняли почти весь приполочек у раздевалки, – торопливо натянула через голову юбку, стараясь не оглядываться ни на кого из присутствующих. Быстро сунула руки в рукава пальто. Из рукава вместе с ладонью предательски высунулся шарф, пришлось его вытягивать, кое-как наматывать на шею перед скромненьким зеркалом.

Своим заплетающимся шагом она прошествовала мимо рамки металлоискателя. С облегчением вздохнула: хорошо, что на обратном пути не надо выворачивать наизнанку содержимое сумочки и с замиранием сердца ожидать: вдруг там, внутри, все-таки обнаружится газовый баллончик, финка или маленький, компактненький калаш – радость боевика?!

Шаг за неохотно открывшуюся дверь, легкий морозец, скрип снега под неуверенными шагами. Зачем, господи, ну зачем она надела сапоги на высоком каблуке?! Будто не догадывалась, чем кончится дело, будто не случалось все это прежде! Она медленно преодолела внутренний дворик. Сыпал редкий, нежный снежок, за освещенными окнами ресторана текла неторопливая, вкусная и красивая ночная жизнь.

Новый холл с двойными дверями…

Девушка, пошатываясь, вышла из ночного клуба на улицу. Позади над ее головой осталась сверкающая голубым неоном табличка: «Си-ди-рви». От станции метро «Маяковская», которое закроется через пять минут, ее отделяли два квартала. Серьезного вида немолодой прохожий посмотрел с откровенным осуждением.

  32