Последние отзывы

  98  

— Мы в Венеции, — сказала она.

Он опустил руки и огляделся. Перед ним действительно была стена — стена гаража; слева и справа стояли припаркованные машины.

Она просунула руку между сиденьями и отстегнула ремень безопасности.

— Теперь, как я понимаю, вы отведете меня в квестуру.

Они дошли до пристани. Нужный им катер первого маршрута только-только отчалил. Брунетти посмотрел на часы и с изумлением обнаружил, что уже четвертый час. Он не позвонил Паоле. Не позвонил в квестуру, чтобы сообщить, чем он занимается.

Синьора Черони подошла к расписанию движения катеров, но разглядеть ничего не смогла. Тогда она достала из сумки очки и надела их.

— Следующий только через сорок минут, — сказала она, оглянувшись на Брунетти.

— Может, пешком? — предложил он. Сидеть на открытой пристани слишком холодно, а движение их согреет. Он, конечно, мог позвонить в квестуру, и за ними тут же прислали бы катер — но они, наверное, быстрее доберутся своим ходом.

— Я с удовольствием пройдусь. Взгляну в последний раз на город.

Брунетти показалось, что это прозвучало как-то слишком театрально, но он промолчал. Они свернули направо и пошли по набережной. Когда они добрались до первого моста, она спросила:

— Вы не будете возражать, если мы пройдемся по Риальто? Мне никогда не нравилась Страда-Нуова.

Брунетти молча следовал за ней до моста, который вел к Толентини, откуда потом, дворами, можно было дойти до Риальто. Она шла не торопясь и, казалось, не обращала никакого внимания на здания, мимо которых пролегал их путь. Временами Гвидо обгонял свою спутницу и останавливался на повороте или у подножия очередного мостика, поджидая ее. Они прошли мимо рыбного рынка, спустились к Риальто. На середине старинного моста она замерла на мгновенье — посмотрела налево, потом направо и на Большой канал, не забитый в этот поздний час разнокалиберными лодками. Они перешли Риальто и двинулись через Кампо-Сан-Бартоломео. Мимо прошел патрульный с овчаркой на поводке. Они молчали.

Когда они добрались до квестуры, было уже почти четыре. Брунетти постучал в тяжелую застекленную дверь. В комнате дежурного, справа от двери, зажегся свет. Дежурный, протирая глаза, подошел к двери и, узнав Брунетти, открыл ее и отдал честь.

— Здравствуйте, комиссар, — сказал он и покосился на женщину, стоявшую подле его начальника.

Брунетти поздоровался и спросил, нет ли среди дежурных офицеров женщины. Тот ответил, что нет. Тогда комиссар велел ему взять список сотрудников, позвонить первой по списку женщине и передать, что ее срочно вызывают в квестуру. Отдав это распоряжение, он отпустил молодого человека и повел синьору Черони через вестибюль, вверх по лестнице в свой кабинет. Отопление на ночь выключили, так что в здании было холодно и сыро. На площадке пятого этажа Брунетти остановился, открыл дверь кабинета и пропустил вперед синьору.

— Я бы хотела воспользоваться уборной.

— Извините! С этим придется подождать. Пока не появится женщина-офицер.

Она улыбнулась.

— Комиссар, вы что же, боитесь, что я покончу с собой? — Он промолчал. — Поверьте, это не мой вариант.

Он предложил ей сесть, а сам подошел к столу и, уставившись на его гладкую поверхность, стал перебирать какие-то бумажки. Никто из них не произнес ни слова за все пятнадцать минут, пока не появилась женщина-полицейский, средних лет дама, уже много лет служившая в полиции.

Как только коллега Брунетти вошла в его кабинет, он взглянул на Черони и сказал:

— Если хотите, можете сделать заявление. Офицер ди Чензо будет вашим свидетелем.

Черони отрицательно покачала головой.

— Вы хотели бы пригласить своего адвоката?

Опять молчаливый отказ.

Брунетти выждал несколько минут, потом обернулся к подчиненной и проговорил:

— Офицер, отведите, пожалуйста, синьору Черони в камеру. Если она захочет, может позвонить семье и адвокату. — Произнося это, он снова взглянул на Черони, но она еще раз мотнула головой.

Тогда комиссар снова обратился к коллеге:

— Эта женщина не должна ни с кем контактировать, ни из квестуры, ни откуда бы то ни было еще. Это ясно?

— Да, синьор, — отозвалась офицер ди Чензо. — Я должна оставаться с ней, синьор?

— Да, пока кто-нибудь вас не сменит, — ответил Брунетти и добавил, обращаясь к Черони:

— А с вами, синьора, мы еще пообщаемся попозже, сегодня утром.

Та кивнула, но ничего не сказала. Она встала и вышла вслед за ди Чензо, а он остался сидеть в своем кабинете, прислушиваясь к походке двух женщин: ровному и твердому шагу офицера и цокающему звуку каблуков синьоры Черони, звуку, за которым он следовал до Пьяццале Рома, звуку, который привел его к убийце троих человек.

  98