Последние отзывы

  147  

— Почему ты был так уверен, что я не разведусь с тобой?

— Я понял, что моя любовь к тебе достаточно велика, чтобы помешать тебе. Я на самом деле запер бы тебя в башне, чтобы ты никому не досталась.

— И все же ты терпел все "эти насмешки.

— Я не собирался разводиться с тобой, — хмыкнул он, — просто я не предполагал, что ты позволишь своим раздражению и обиде вылиться наружу. Кроме того я забыл, что замок — это рассадник сплетен и слухов. Невозможно, чтобы чей-либо поступок не стал всеобщим достоянием.

— А как распространяются сплетни? Гевин пожал плечами.

— Через горничных, я думаю. Как все узнали о совершенной Элис подлости? Джудит подняла голову.

— Не смей называть при мне даже ее имени! Он прижал ее голову к груди.

— Значит, твое сердце не способно прощать? Эта, женщина любит меня, и я когда-то считал, что люблю ее. Она пустилась во все тяжкие ради этой любви.

Джудит раздраженно вздохнула.

— Ты все еще не веришь тому, что о ней говорят, да?

— А ты все еще ревнуешь? — улыбнувшись, спросил он.

Она серьезно взглянула на мужа.

— В некотором смысле да. Она навсегда останется для тебя непорочным идеалом. Ты свято веришь, что во всех своих поступках она руководствовалась любовью к тебе. Для тебя она чиста и совершенна, и навсегда останется таковой. В то время как я…

— Ты — что? — поддразнил он ее.

— Я земная. Я женщина, которой ты владеешь, которая принадлежит тебе. Элис же олицетворяет для тебя недосягаемую, неземную любовь.

— Ты утверждаешь, что я не прав, — нахмурился Гевин, — но тогда объясни мне, что же еще могло ею двигать?

Джудит печально покачала головой.

— Алчность. Она считает, что ты принадлежишь ей, а я забрала тебя у нее. Она любит тебя не больше, чем меня, только ты обладаешь необходимыми средствами, чтобы доставить удовольствие ее телу… пусть даже недолгое.

— Ты хочешь обидеть меня? — приподнимаясь на локте, спросил Гевин.

— Нет, но я прислушиваюсь к разговорам. Мужчины жалуются, что она получает удовольствие только от жестокого обращения с ней.

У Гевина перехватило дыхание.

— Давай больше не будем говорить об этом, — наконец холодно произнес он. — Ты моя жена, и я люблю тебя, но я все равно не потерплю, чтобы ты порочила бедную женщину. Ты победила, а она проиграла. Тебе этого должно быть достаточно.

Джудит заморгала, чтобы прогнать непрошеные слезы.

— Я люблю тебя, Гевин. Я очень сильно люблю тебя, но я боюсь, что твое сердце не будет полностью принадлежать мне, пока в нем живо твое ослепление Элис.

— У тебя нет оснований ревновать меня, — сжав Джудит в объятиях, заверил ее Гевин.

Джудит поняла, что слова бесполезны. Ей всю жизнь придется довольствоваться жалкими остатками любви Гевина и делить его сердце с холодной как лед светловолосой Элис. И никакие разговоры не способны помешать этому.

Оказалось, что Джудит не так-то легко расстаться с теми, кого она успела полюбить при дворе. Королева стала ей близким другом. Когда Джудит присела в реверансе перед королем, она почувствовала, что ее щеки начинают гореть. Она сожалела, что своим прошением о разводе дала придворным пищу для разговоров и сплетен, но если бы она вовремя не поняла своей ошибки, сейчас они с Гевином уже не были бы вместе.

Подняв глаза на короля, Джудит улыбнулась. Сознание, что они с Гевином любят друг друга, стоило всех неприятностей, спровоцированных ее глупым поведением.

— Мы будем скучать по такой красавице, — проговорил король Генрих. — Надеюсь, вы скоро вновь навестите нас.

Гевин с видом собственника обнял жену за плечи.

— Что же все-таки вас так привлекло: ее красота или развлечение, которое она нам устроила?

— Гевин! — в ужасе ахнула Джудит.

Король закинул голову и громко расхохотался — Вы правы, Гевин, — сказал он, успокоившись. — Клянусь я в жизни так не веселился. Уверен, другие супружеские пары не так интересны.

— Тогда вам стоит взглянуть на Стивена, — ухмыльнулся Гевин. — Я слышал, что в первую брачную ночь жена-шотландка пырнула его ножом.

— Он тяжело ранен? — заволновался Генрих.

— Нет, — ответил Гевин. — Представляю, в какую он пришел ярость. Хотя у этой женщины были все основания сердиться на него: Стивен на три дня опоздал к своей свадьбе.

Король Генрих недоверчиво покачал головой.

— Ему не позавидуешь. — Он опять улыбнулся. — Зато хоть у одного из братьев Монтгомери все хорошо.

  147