Последние отзывы

  38  

И тут же сделал еще один звонок, пригласив собеседника к себе.

— Так, так, так, — проговорила Милдред Томпкинс, когда Джейсон с Максом на рука открыл ей дверь. — Так, значит, вы и есть тот самый ангел, о котором так много говорит Эйми. Да не стойте же в дверях, дайте мне войти в дом, здесь холодно.

— Вы ведь не скажете ей, не так ли? — спросил Джейсон, и это прозвучало, как просьба маленького мальчика не говорить матери о его проказах.

— О том, что ее «голубой» ангел-хранитель в действительности один из богатейших людей в мире?

— Не совсем так. И, прежде чем вы спросите, я скажу вам, что я вовсе не миллиардер.

— Иди сюда, дорогой, — позвала Милдред внука, и тот потянулся к ней. — Так, может быть, вы скажете мне, что здесь происходит? Почему вы маскируетесь под гомосексуалиста, когда мне известно, что вы не пропускали ни одной юбки в Абернети, когда учились здесь в институте, и что у вас много «домов» по всему миру?

— Я смотрю, вы совсем не изменились, — улыбнувшись, сказал Джейсон, очарованный зрелищем глянцевой массы волос на голове Милдред. Их пряди переплетались в замысловатый узор прически, которую не нарушил бы даже ураган. — И по-прежнему всюду суете свой нос.

— Я заинтересована в судьбе Эйми, — просто ответила Милдред. — И желаю ей всего только самого наилучшего.

— После Билли здесь нет никого, кто мог бы дать ей это?

— Это был удар судьбы, и вы это знаете. У моего сына могли быть свои недостатки, но он сделал в своей жизни одно хорошее дело: женился на Эйми и произвел вот этого ребенка. — Она обняла Макса, поцеловала, отвела его руки от своих очков и продолжила:

— Нет, я не права. Он сделал еще одно хорошее дело. В ночь своей смерти Билли был пьян, очень сильно пьян, и гнал на машине со скоростью под шестьдесят миль по старому извилистому Прибрежному шоссе. Но оказался достаточно трезв — и достаточно добр, — чтобы направить машину в дерево вместо автобуса, полного детей, возвращавшихся с бейсбольного матча.

— Билли мне всегда нравился, — мягко сказал Джейсон.

— Я это знаю, и вы всегда были добры к нему. Вот почему я пришла сюда, чтобы увидеть своими глазами, как вы уживаетесь с Эйми. Эйми — лучшая из женщин. Она видит хорошее в людях. Поймите меня правильно: она не из тех идиоток, которые думают, что любой, у кого нет хвоста и рогов на голове, хороший человек. Эйми умеет видеть хорошее в человеке, в котором другие его не видят. И ее вера в людей заставляет их очень стараться быть лучше. Может быть, если бы Билли не умер, она сделала бы из него что-нибудь хорошее. Но тогда… О, лучше не говорить о покойном плохо. Билли оставил после себя прекрасную жену и Макса. — Милдред вскинула голову. — Ну а теперь вы хотели рассказать мне о том, что происходит и почему вы живете у моей невестки в этой старой развалине?

Джейсон проигнорировал ее вопрос.

— Не хотите ли вы посидеть завтра с ребенком? Мне необходимо кое-куда съездить. Милдред прищурилась, глядя на Джейсона.

— Как вы знаете, в последние дни произошло много странных вещей, например, вроде покупки кем-то детского магазина и «Кэнделлайт гаунз», и…

— Что? Кто-нибудь купил и магазин готового платья?

— Да. Тот самый магазин в отеле «Карлтон», что выставил сегодня в лотерее платье от «Диора», но мы знаем, что такой магазин, как «Кэнделлайт гаунз», не может позволить себе операцию с единственным платьем от «Диора». Известно ли вам, сколько стоит это платье?

— Кажется, мне говорили, — мрачно ответил Джейсон. — Скажите, вы слышали имя покупателя этого магазина платьев?

Милдред улыбнулась, тряхнув перед Максом погремушкой.

— Известно только то, что он из Нью-Йорка. Знаете ли вы о том, что владелец магазина был вашим старым футбольным соперником? Кажется, я помню одну игру, когда вы должны были дать ему пас, но не сделали этого. Вместо этого повели мяч сами и забили выигрышный гол. Как звали того парня?

— Лестер Хиггинз, — угрюмо ответил Джейсон.

— Вот именно. Он женился на девушке, чей отец был владельцем этого магазина, и Лестер годами пытался им завладеть, но это ему не удавалось. — Милдред смотрела на лицо Джейсона, и улыбка ее становилась все шире. — Значит, теперь он наконец нашел кого-то, кто смог вырвать у того из рук этот магазин. Кто мог себе это позволить?

— Не смотрите на меня. Я привык быть богатым, но когда приехал в Абернети, мои ресурсы резко истощились.

— Разве в Кентукки можно сделать прибыль на магазине готовой одежды, даже использовав в качестве рекламы платье, цена которому двадцать тысяч долларов?

  38