50 
– Прошу меня простить, – опустил голову молодой маг. – Я сожалею… И я сам во всем виноват. Мне следовало действительно промолчать. Тем более, что я ошибся.
– Ошибся? – прорычал Кендар, приподнимаясь в кресле. – То есть, проклятия нет, и только из-за твоей ошибки…
– Их два, – продолжил мистралиец, не обращая внимания на реплику.
– Два проклятия? – уточнил мэтр Истран. Коллега молча кивнул, не поднимая головы и продолжая удрученно теребить кончик смоляной косы. – Ваше величество, я вас попрошу тоже извиниться перед молодым человеком. Как ни возмутили вас его предположения, это не причина для того, чтобы обзывать собеседника непотребными словами. И извольте обращаться к юному мэтру подобающим образом, перед вами не прислуга, а мой коллега, к тому же иностранный гость, и как бы молод он ни был, невежливо говорить ему «ты».
– Извините меня, мэтр Максимильяно, – послушно повинился старый король. – Я… вспылил и вел себя неподобающе. И во всем виноват именно я в первую очередь. Ведь это я нахватался проклятий, что кошка блох, а мои потомки теперь расплачиваются… А что второе?
– Простое и незатейливое, – вздохнул маг. – Вымирание династии. Так что вовсе не обязательно покойный принц Шеллар должен был силой отбирать у брата трон, как вы предположили. Если бы проклятия пересеклись положительно, он бы освободился и без его участия. Естественным путем.
– А если отрицательно?
– А отрицательно и вышло. Он умер сам. И теперь орудием проклятия стал его сын, Шеллар-младший. Теперь можете передохнуть некоторое время, пока он вырастет. И еще… я хотел вам сказать, но вы меня перебили. Смерть вашего сына не избавит семью от проклятия. И даже смерть вашего внука не избавила бы. Родился бы новый потомок, новое орудие.
– И что теперь? – мрачно поинтересовался Кендар.
– Остается ждать, как пересекутся проклятия в следующий раз. Станет этот мальчик королем, или умрет, не дожив до великого момента. И если станет, то что случится с королем нынешним и его двумя наследниками.
– Двумя? – фыркнул великий завоеватель. – Хорошо, если двумя обойдется! Этот раздолбай Деимар, наверное, в каждой деревне по бастарду оставил! Вот цирк начнется, когда они подрастут и примутся сползаться в столицу! И если он начнет их всех признавать, тут от наследников тесно станет!
– Значит, пусть не признает, – мрачно порекомендовал мистралиец, продолжая терзать кончик косы. – Не хватало вам только, чтобы эти бастарды начали власть делить.
– Что ж, – вздохнул мэтр Истран. – Совет резонный. Я сам поговорю с Деимаром и попробую его убедить. А что касается Шеллара… Он хороший мальчик. Намного лучше, чем его покойный отец. И, возможно, не такой уж плохой король из него получится. Надо только воспитать его соответственно, но это уже моя задача.
– Полагаете, – вскинул глаза молодой маг, – Вы сможете научить его любить?
– Любить? Это вы об ограничивающем условии? Что вы, не стоит ставить перед ребенком сверхзадач. Достаточно будет, если он вырастет просто порядочным человеком. Это уже сведет на нет возможный эффект проклятия. А уж чему он научится – это вопрос второй. В любом случае, таким бессердечным, как его отец, он не будет. Вы обратили внимание, какой невероятной силы Луч достался ему от природы? Вы понимаете, господа, что из этого следует?
– Понимаю, – серьезно кивнул мистралиец. – Луч алхимика дает человеку стремление к неведомому, жажду познания, страсть к исследованию. Так вы полагаете, что его ненормальное любопытство…
– Именно, коллега, именно. Из этого самого любопытства он рано или поздно сам пожелает испытать недоступные ему человеческие чувства. И его приторможенная эмоциональность начнет развиваться. Никто не может сказать, как далеко он зайдет, но знаете… я бы полжизни отдал, чтобы увидеть его улыбку. Хоть когда-нибудь.
* * *
– Нет, ваше величество, уверяю вас, я ничего об этом не знал, – печально покачал головой придворный маг. – Видимо, этот мой коллега, увидев, к чему привели его откровения, решил молчать, чтобы не случилось чего похуже. И мне ничего не сказал. Да и стыдно ему было, наверное.
– Не знали? Но разве не об этом вы хотели мне рассказать?
– Нет, не об этом.
– Тогда о чем же? Рассказывайте, раз уж обещали.
– Если бы я знал, сколько лишнего наговорили вам эти болтливые стражи, я бы лучше промолчал. Но, раз уж обещал… Видите ли, все эти годы мне не давал покоя один невыясненный вопрос. Как все-таки вышло, что вы остались в живых после того печального случая. Это противоречило всем законам природы, и у меня были даже очень нехорошие подозрения, что проклятие действительно существует, и именно оно обеспечивает вам некую волшебную неуязвимость, чтобы вы могли исполнить его, как положено, раз уж вы являетесь его орудием. Поскольку никакой особой устойчивости к ядам я в вас не находил, как ни исследовал. И вот, наконец, я понял, в чем заключалась разгадка этой тайны.
50 
