ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ,

в которой Мальтус Фолькон прибывает в столицу, к вящей радости и печали своего отца одновременно

На восточном въезде в столицу и в самом деле стояла застава.

Впрочем, стражники в основном отсиживались в кордегардии, благо путников на тракте не встречалось уже очень давно. Заметив двух всадников, из башенки вниз спустились несколько гардов и два латника, возглавляемые пожилым лейтенантом.

– Кто такие? - крикнул он, властно подняв руку, тогда как латники нацелились в подъезжавших из мушкетов, а гарды подняли свои арбалеты.

– Младший архивариус Секуративной Палаты Мальтус Фолькон с двумя спутниками! - прокричал в ответ юноша, прикрыв клетки с карликами полою плаща и привстав в стременах.

– Вам лучше спешиться и подойти, остальные пусть останутся на местах, - велел лейтенант.

Фолькон исполнил требование и показал свою бляху с потрескавшейся эмалью Лейтенант покачал головою:

– В худое время прибыли вы, хире Фолькон Верно, вы были в дальних краях?

– Более чем, - сухо заметил Фолькон. - Но нам нужно скорее в город - пропустите ли вы нас?

– Отчего не пропустить, - пожал плечами лейтенант. - Однако ж смею предупредить вас, что вся столица сочится заразою, и ехать туда крайне опасно.

– К сожалению, не могу последовать вашему совету, - сказал юноша, который за дни, проведенные в пути, разумеется, узнал о чумном поветрии. В рыбацкие деревеньки и поселки на побережье чума покамест не пришла, но беглецы из больших городов успели поведать о страшной напасти. Кое-кто из них после умер, и тела их сожгли вместе с вещами и даже драгоценностями. - Я исполняю высочайший приказ, и вместе с этими людьми должен непременно быть в Фиолетовом Доме.

– Что ж, не смею задерживать вас. - Лейтенант сделал знак своим людям и отступил в сторону.

Всадники с печальным любопытством осматривали окрестности, прилегающие к дороге. Предместья выглядели необычно некоторые здания сгорели почти что до основания, а по остальным никак нельзя было судить, обитаемы ли они. По рассказам очевидцев Фолькон знал, что по окончании прошлого чумного мора многие дома стояли покинутыми до тех пор, пока не обрушились, - на севере столицы. До сих пор догнивали руины и никто не желал селиться в тех местах.

Навстречу ехала телега трупосборщиков, влекомая вперед древней худой лошадью. На телеге, пока еще пустой, восседал возница в мешковинном плаще, пропитанном дегтем, двое его собратьев по ремеслу брели рядом, держась за тележные борта. Они не обратили никакого внимания на всадников, хотя Фолькон окликнул их и спросил, поднят ли мост через канал Освьелле.

– Коли и поднят, можно объехать через Бомарк, - проворчал Фронг. Предводитель разбойников был очевидно встревожен.

Чем дальше всадники углублялись в город, тем явственней были ужасы чумы. Еще одна попавшаяся навстречу телега была загружена до отказа, мертвые тела даже не прикрыли дерюгою - так они и лежали, нагие и одетые, женщины и мужчины, дети и старики. Трупосборщики с крючьями в руках сидели на облучке и то и дело прикладывались к вину, передавая друг другу оплетенную бутыль.

Прошла древняя старуха, опираясь на клюку; пробежал куда-то, перепугано озираясь, мелкий податной чиновник, коего даже в эти жуткие времена кормило единственно проворство ног; туда и сюда дорогу перебегали бродячие собаки, остерегавшиеся конных после многочисленных расправ, что учиняли над ними безжалостные кирасиры.

Внезапно Фолькон поймал на себе чей-то внимательный взгляд - на него не мигая пристально смотрел огромный серый кот, сидевший на каменной ограде конторы ростовщика, окна которой были наглухо закрыты массивными ставнями.

Кот глядел на юношу безотрывно, и Мальтусу неожиданно почудилось, что глаза у твари человеческие… Юноша сморгнул, и в тот же миг кот метнулся прочь, с шумом сокрывшись в кустах под оградою.

Над улицей с громким криком пролетела стая ворон, метко осыпав всадников испражнениями.

– Вот кому отрада, - проворчал Оггле Свонк, очищая плечо куртки.

  198