Последние отзывы

  29  

— Да, я готова.

Персис взяла скальпель, выдохнула и сделала первый разрез в области грудины. Монти тут же раскрыл грудную клетку и зафиксировал края разреза. Потом оба склонились над телом, разглядывая медленно пульсирующее сердце Дуэйна.

— О'кей, работаем, — скомандовала Персис и надрезала наружную оболочку сердечной мышцы. Монти тотчас вставил в разрез толстую иглу еще одной капельницы. Открыв регулятор насоса, он начал понемногу подавать в желудочек криопротектор. Персис бросила взгляд на часы. Пока они действовали в точном соответствии с графиком.

— Жаль все-таки, что приходится действовать таким способом, — сказала она. — Я чувствую себя древней египтянкой, которая бальзамирует труп фараона.

— Но для старых голов этот метод подходит лучше всего, — отозвался Монти.

— Да, — согласилась Персис. — Когда используется та же технология, результаты обычно получаются лучше.

И она заглянула в портативный рентгеноскоп, с помощью которого можно оценить степень проникновения криопротектора в сосуды и капилляры. Эта специальная жидкость позволяет сохранять тело при достаточно низкой температуре, в противном случае в отдельных органах может образоваться лед, способный повредить ткани и спровоцировать разложение после размораживания. Вода, всегда расширяющаяся при охлаждении, до сих пор оставалась главным врагом криотехников.

— Давай на сей раз попробуем сделать все правильно, — сказала она.

— Только бы обошлось без льда!.. — твердил Монти как заклинание.

— Признаки ишемии?

— Пока нет, — ответил Монти, бросив взгляд на экран монитора.

— Мозг увеличился?

— Тоже нет.

— В таком случае мы, похоже, получили очередное донорское тело.

Персис и Монти посмотрели друг на друга и улыбнулись.

— А что делать с его татуировками? — спросил филиппинец, проведя кончиками пальцев по костяшкам Дуэйна, на которых было грубо вытатуировано имя А-Н-Н-А.

— Я и не подозревала, что их у него так много, — покачала головой Персис.

И действительно, вся грудь Дуэйна оказалась разрисованной, словно стена общественного туалета. Были здесь и стриптизерши с карикатурно выпуклыми формами (сейчас они рассечены пополам разрезом грудины), и написанное готическими буквами поперек живота название тюрьмы «Каньон Гамма», не говоря уже о стандартном тюремном наборе, состоявшем из ухмыляющихся черепов, зловещих пауков и многочисленных имен знакомых и друзей.

— Этих людей он когда-то хотел любить, — заметил Монти, которому на время изменил его всегдашний оптимизм.

— Что ж, если тело проживет дольше нескольких дней, нам придется как-то избавляться от всей этой «наскальной живописи», — подвела итог Персис, бегло осмотрев татуированную кожу Дуэйна. — Нам не нужны никакие опознавательные знаки.

— Я думаю, голубку можно оставить, — заметил Монти.

— Какую голубку?

Монти чуть приподнял одну из рук Дуэйна:

— Вот эту. Она похожа на предложение мира, на приношение богам. Каждому человеку, каким бы плохим он ни был, хочется верить, что и он сделал в своей жизни что-то доброе.

— Дуэйн был убийцей, Монти, — несколько резковато заметила Персис. — Убийцей, а не священником, и я не думаю, чтобы он когда-нибудь задумывался о том, чтобы совершить добрый поступок.

Персис уверенным движением поправила уходящую в сердце трубку, чтобы та не выскочила.

— Но ведь ты не знаешь наверняка, правда?

— Послушай, давай обойдемся без сентиментальных разглагольствований, особенно сейчас, ладно? И не стоит наделять его индивидуальностью. Теперь это просто мясо и кости. Донорское тело, и ничего более!

— Как скажете, босс.

Примерно через два часа криопротектор начал понемногу затвердевать. По мере того как опускалась температура, ткани теряли упругость и податливость, становясь твердыми и хрупкими, точно стекло. Теперь, если бы кто-то ударил, к примеру, по руке Дуэйна молотком, он мог бы разбить ее вдребезги.

Персис уже давно решила, что не будет отделять голову в тюрьме. Однажды она пыталась сделать это, но ей сильно мешал поток любопытствующих надзирателей и охранников, так и норовивших под тем или иным предлогом заглянуть в наблюдательный глазок. И дело не только в том, что Персис было трудно работать на глазах у стольких людей. Меньше всего ей хотелось, чтобы о ее договоренности с администрацией тюрьмы стало известно посторонним. Нет, рядовым сотрудникам «Гаммы» следовало знать лишь то, что тело казненного заморожено для перевозки и впоследствии будет использовано для медицинских исследований.

  29