Последние отзывы

  178  

Я задавалась про себя вопросом: где она может быть на этот раз? Поехала ли снова в Шотландию, чтобы навести новые справки о прошлом бедняги Джеми? Или уже занялась другим человеком? Возможно, она исчезла просто так. Ради смеха. Уж больно ей понравился переполох, связанный с ее прошлой поездкой.

Господи, как пустынно было здесь, на пустоши! Не то что в прошлый раз, когда я заезжала сюда. Тогда тут толпилось столько народу, столько зевак, снедаемых нездоровым интересом к операции, затеянной полицией.

Мне захотелось пройтись пешком, почувствовать под ногами упругий дерн, поэтому я спешилась и стреножила свою лошадь. Полуосознанно стала приближаться к шахте.

Боже, как одиноко здесь!

Я подошла к краю. Интересно, что будет, если я сейчас увижу черную собаку или белого зайца?

Ветер завывал, шурша в высокой траве, в которой уже зацвело несколько кочек утесника.

Вдруг я услышала скрип колес и перестук конских копыт. Обернувшись, узнала одну из наших двуколок, принадлежавших Трессидору. Видимо, кто-то отправился в Лискерд за покуками. Возница заметил меня и остановился.

— Мисс Трессидор! — позвал он.

Это был Джеми.

— Здравствуйте, Джеми. Вы были в городе?

Соскочив на землю с козел, он легонько потрепал лошадь, шепнул ей что-то на ухо и пошел ко мне. Лайонгарт бежал рядом.

— О, мисс Трессидор, что вы здесь делаете? Так близко к шахте?

— Гуляю.

— Вам не следует приближаться к краю.

— Я как раз подумала о черной собаке… и вот, пожалуйста — Лайонгарт.

Пес подбежал и, дружелюбно глянув на меня, завилял хвостом. Я наклонилась и погладила его. Потом он убежал к шахте.

— Вы ездили за покупками?

— Да, кое-что нужно было подкупить. А с двуколкой сподручнее.

— Без нее в таких делах просто не обойтись, — согласилась я. —Хороший сегодня день.

— Слишком жарко. А в небе гроза.

— Откуда вы знаете? Пчелы сказали?

— Пчелы о погоде знают все.

— Конечно. Что это с Лайоном? — Собака стояла на самом краю шахты и лаяла.

— Отойди! — строго прикрикнул Джеми. — Лайонгарт, я кому сказал! Быстро!

Пес словно нехотя отбежал от края шахты. Хвост его уже не вилял, а свешивался между ног. Джеми наклонился и потрепал его.

— Больше не приближайся к шахте.

Лайон с явным сожалением оглянулся в ту сторону. На мгновение мне показалось, что он сейчас ослушается приказа.

— Ну ладно, — проговорил Джеми. — Нам надо ехать. Прыгай в двуколку, Лайонгарт. А вы, мисс Трессидор… Будь я на вашем месте, я не стал бы задерживаться в этих местах.

— Почему, Джеми?

— Вы слишком близки подошли к шахте. Словно она вас манит.

— Пожалуй. О ней ходят такие удивительные слухи. До свиданья, Джеми.

Я видела, как он пустил лошадь рысью. Двуколка скрылась вдали, а я медленно вернулась к своему коню, думая о том, что сегодня Джеми был какой-то не такой… Словно немного не в себе.

Наконец я решила заглянуть к нему. Может быть, его что-то тревожит? Может, что-нибудь случилось с пчелами или с другими его питомцами?

Он был рад моему приходу и тут же принялся заваривать чай.

— Джеми, — проговорила я, когда он сел рядом и налил мне чаю из глиняного чайника. — Что-нибудь случилось?

— Почему вы спрашиваете, мисс Трессидор?

— Я просто чувствую.

Он задержал на мне внимательный взгляд, а потом проговорил:

— Дональд вернулся.

— Дональд!? Ваш брат. Тот, который…

Он кивнул.

— Да, мисс Трессидор. Дональд вернулся… он был здесь.

— О, Джеми, а вы так надеялись, что он вас никогда не найдет!..

— Он был здесь, — повторил он.

— И сделал уже что-нибудь нехорошее?

— Боюсь, что сделает.

— Что ему нужно?

— Он просто разыскал меня.

— Где он сейчас?

— Ушел.

— Он ничего вам не сделает.

— Он может, мисс Трессидор. Он способен испортить все.

— Нет, Джеми. Мы не дадим ему.

— Вы не знаете Дональда.

— Я знаю только то, о чем вы мне рассказывали.

— Дональд злой. Я не хочу, чтобы он здесь появлялся, мисс Трессидор. Он испортит все… Все, что я успел построить здесь..

— Он ничего не сделает… если мы встанем у него на пути. Джеми помолчал, а потом сказал:

— Дональд убийца. Я всегда чувствовал, что в нем это есть. Еще с детства… Я видел, как он мучил животных. Убивал их. На него по временам будто что-то находило. Он ничего не мог с собой поделать. Хотел только одного — убивать. Маленьких пушистых зверьков… белых мышей, кроликов… Он убил всех животных, которые жили у нас дома. Сначала он хорошо к ним относился, но в один прекрасный день их находили мертвыми. И все из-за этой его органической потребности убивать.

  178