Последние отзывы

  124  

Я вышла из кладовки и прошла в единственную комнату домика, потом быстро подошла к двери, ожидая, не пошевелится ли снова щеколда. Ничего не произошло. А потом в окне вдруг резко потемнело. Мне, так хорошо знавшей домик, мгновенно стало понятно, что там кто-то стоит, заглядывая внутрь.

Я не шевельнулась. Я была в ужасе. У меня дрожали колени и выступил холодный пот, хотя было непонятно, чего это я так испугалась.

Почему я не подбежала к окну и не поглядела, кто там? Почему не крикнула, как раньше, в роще: «Кто здесь?» Я не могла произнести ни слова, только стояла и тряслась от страха у двери.

Внезапно в комнате посветлело, и я поняла, что тот, кто заглядывал в окно, уже отошел.

Я была очень испугана. Не знаю, почему. Ведь я не робка по природе. Стояла, не смея пошевелиться, минут десять, как мне показалось, но вряд ли прошло больше двух. Я сжимала в руках рецепт, мантилью и гребень, словно талисман, способный сберечь меня от зла.

— Бабушка, — шептала я, — помоги мне, бабушка. Как будто дух ее был здесь, в домике, как будто это она велела мне собраться с силами и стать храброй, как всегда.

Кто мог прийти сюда за мной? — спрашивала я себя. Кто мог желать мне зла? Меллиора, за разбитую жизнь? Как будто Меллиора могла причинить кому-нибудь зло!

Джонни? Потому что женился на мне, когда мог этого не делать? Хетти? Потому что Джонни женился на мне, когда было так важно, чтоб он женился на ней?

Я уже боялась призраков!? Вот бессмыслица! Я открыла дверь домика и выглянула наружу. Никого не видно.

Тогда я спросила:

— Есть тут кто?

Никакого ответа. Я быстро заперла дверь и побежала через рощу к дороге.

Я не чувствовала себя в безопасности, пока не завидела Дауэр Хауз; а когда пересекла газон, то заметила, что в гостиной горит огонь, значит, пришел Ким.

С ним были Меллиора и Карлион. Все трое оживленно беседовали.

Я постучала в окно, и они обернулись ко мне — с явным удовольствием на лицах.

И когда мы вместе устроились у камина, я смогла убедить себя, что весь этот жуткий эпизод в домике — плод моего воображения.

Потекли недели. Для меня это было время ожидания. Порой мне казалось, что и Ким чувствует то же самое. Мне часто казалось, что он вот-вот заговорит со мной. Мой сын подружился с ним, хотя больше всех он любил и уважал Джо. Карлиону разрешили приходить в конюшни аббатства, когда он захочет, и для него все было так, словно он жил там по-прежнему. Этого захотел Ким, и его поведение доставило мне немалое удовольствие: мне казалось, что в этом проявились его намерения. Хаггети вернулся к своим прежним обязанностям, а за ним последовали миссис Солт с дочерью. Казалось, мы просто переехали в Дауэр Хауз, чтобы было удобнее, и что аббатство, как и прежде, осталось нашим домом. Мы были маленькой сплоченной семьей — Ким и я, Карлион и Меллиора. И в центре ее была я, потому что они все за меня беспокоились.

Как-то утром Хаггети принес мне записку от Кима. Он стоял, ожидая, пока я ее прочту, потому что, сказал он мне, нужно дать ответ.

Я торжествовала. Вот оно, говорила я себе. Этот момент наступил. И я знала, что у меня ничего важнее в жизни не было.

Это должно произойти в аббатстве, решила я — в судьбоносном месте.

Хаггети стоял возле, пока я писала ответ.

Когда Хаггети взял записку и вышел, я подумала, обсуждает ли он меня и Кима с миссис Роулт и Солтами; не посмеиваются ли, говоря, что у них тут в аббатстве скоро, будет новая госпожа — прежняя.

Я пошла в комнату и стала изучать свое отражение. Я не была похожа на женщину, совсем недавно узнавшую, что убили ее мужа. Глаза у меня сияли, на щеках играл легчайший румянец — радость для меня, но как мне это шло, сочетаясь с блеском глаз. Было только одиннадцать часов. Скоро вернутся с прогулки Меллиора и Карлион. Они не должны догадаться, как я волнуюсь, так что нужно быть повнимательней за ленчем.

  124