Последние отзывы

  95  

Катрин похлопала сына по плечу.

— Твоя мама просто подразнила тебя. Иди и наслаждайся своей маленькой Туше без всяких задних мыслей. Мне нравится твоя скромная подружка.

Он поцеловал руку Катрин; она осталась довольна им; он по-прежнему подчинялся ей; это было все, чего она хотела.

Они не сумели сделать из него извращенца. Однако маловероятно, что он произведет на свет потомство. Пусть эпизод с крошкой Туше послужит любопытным тестом. Если ребенка не будет достаточно долго, значит, Карла можно женить без риска к удовлетворению французов.

Генрих взрослел. Ему уже исполнилось семнадцать. Через несколько лет он созреет для престола. Она должна приглядывать за Карлом. Он не должен думать, что он — нормальный молодой человек, раз завел любовницу. Он не совсем психически здоров; нельзя позволять ему забывать об этом.

Карл изменился. Мари воодушевляла его, делала более уверенным в себе, слушала жалобы Карла на мать, отдававшей во всем предпочтение Генриху.

— Он для нее дороже правого глаза, Мари. Иногда мне кажется, что она хочет видеть его на троне.

— Этого ей не добиться, — с провинциальной рассудительностью сказала Мари. — Пока трон принадлежит тебе.

В обществе Мари он чувствовал себя настоящим королем.

Однажды к нему явился один из приближенных и сказал, что с ним хочет поговорить королева Наварры, прибывшая ко двору.

Он тепло встретил ее, потому что любил спокойную, невозмутимую Жанну; она обладала качествами, которых недоставало ему; он мечтал их обрести. Да, она была гугеноткой. Мари Туше призналась ему, что склоняется к этой вере. Он запретил ей говорить кому-либо об этом, однако стал испытывать расположение к гугенотам, которого не замечал за собой ранее.

Жанна, войдя к королю, поцеловала его руку.

— Вы хотите сказать мне что-то, дорогая тетя, — произнес Карл. — Попросить маму присоединиться к нам?

— Ваше Величество, умоляю вас не делать этого-я хочу поговорить с вами наедине.

Карл почувствовал себя польщенным. Люди обычно желали присутствия королевы-матери, потому что они знали, что ни один важный вопрос не решался без нее.

— Тогда начинайте. — Карл ощутил себя королем.

— Ваше Величество, вам известно, что через несколько дней я покину Париж и отправлюсь в Пикардию. Я была долго разлучена с моим сыном и думаю, что пришло время представить Генриха его подданным в Вендоме, через который, я поеду. Я прошу вас милостиво разрешить ему сопровождать меня.

— Но, моя дорогая тетя, — сказал король, — если таково ваше желание, Генрих непременно поедет с вами.

— Значит, вы даете разрешение, Ваше Величество?

Он увидел радость на ее лице; его глаза наполнились слезами. Как приятно иметь возможность делать людей счастливыми, удовлетворяя их незначительные просьбы. Для Карла не имело значения, останется или нет при дворе шумный сластолюбивый Генрих Наваррский.

— Вы получаете мое разрешение, — торжественным тоном заявил он.

— Я благодарю Вас от всего сердца, Ваше Величество.

Она схватила его руку и поцеловала ее.

— Дорогая тетя, я счастлив, что смог порадовать вас.

— Вы дали слово, — сказала она, — и я знаю — ничто не заставит вас нарушить его. Ваше Величество, я могу уйти, чтобы сообщить эту чудесную новость моему сыну?

— Конечно, идите, — ответил Карл.

Когда она ушла, он улыбнулся и подумал о том, что иногда быть королем весьма приятно.

Катрин шагала взад-вперед по комнате, а Карл с жалким видом смотрел на мать. Сейчас он был не королем, а просто провинившимся мальчиком.

— Как ты додумался, — спросила Катрин, вышедшая из равновесия, — позволить этой хитрой волчице похитить наследника наваррского трона из-под твоего носа? Можешь ли ты надеяться на успешное усмирение гугенотов, если отпустишь нашего ценнейшего заложника? Ты едва не отдал его. Без всяких условий. Просто так! «Я хочу получить сына, — сказала она, — моего маленького Генриха. Ему нужна его мама!» И ты, как дурак, ответил: «Вы можете забрать его, дорогая тетя. Он всего лишь мальчик…» Глупец! Идиот! Он — заложник. Наследник Наварры… в наших руках! Если бы Жанна Наваррская осмелилась угрожать нам — я имею в виду тебя и твоих братьев, — я бы пригрозила ей, что убью или заточу в темницу ее драгоценного сына. А ты, дурак, хотел отдать его. Я не допущу этого. Мальчик останется здесь. И впредь не смей ничего делать без моего разрешения. Не удовлетворяй ничью просьбу без моего согласия.

  95