очень нудно 
7 
— Он ушел, потому что здесь была я! — выпалила Шарлотта.
— Нет-нет, он просто заглянул на минутку, — принялась убеждать ее миссис Фитцгерберт. — Он же так и сказал.
— Да, когда узнал, что я здесь.
— Милая принцесса, отец всегда рад видеть свою дочь.
— Только не этот отец и не эту дочь! — фыркнула Шарлотта. — Давайте не будем притворяться, мадам.
Миссис Фитцгерберт ничего не ответила, однако погрустнела.
— Ведь от притворства все равно толку не будет, — продолжала Шарлотта. — Как бы мы ни пытались скрыть правду, она никуда не денется, верно?
Шарлотта вызывающе подняла голову. Миссис Фитцгерберт шагнула к ней, на прекрасном лице появилось ласковое материнское выражение, она нерешительно положила руку на плечо девочки. И — надменности Шарлотты как ни бывало. Она бросилась к миссис Фитцгерберт и уткнулась лицом в ее грудь. Девочке понадобилось собрать в кулак всю свою волю, чтобы не разрыдаться.
— Я его дочь, — хрипло пробормотала Шарлотта, — а он меня не любит. Этого нельзя отрицать!
Миссис Фитцгерберт ласково положила руку на голову Шарлотты и прижала ее к себе. Она не стала опровергать ее слова, а наоборот, молча признала правоту девочки и показала, что сочувствует ей.
— Но почему? — вскричала Шарлотта. — Почему?.. Почему?
Миссис Фитцгерберт не ответила. Да и какой смысл был отвечать? Шарлотта и так все знала. Ее вопрос лишь выражал возмущение столь вопиющей несправедливостью.
Шарлотта не отвергла сочувственных объятий.
Потом она сказала:
— Может... может, вы с ним поговорите?
Но, взглянув на миссис Фитцгерберт, увидела в ее глазах слезы. Это было уже слишком. Шарлотта заплакала — тихо, горестно, покорно.
Они сели рядом на голубой атласный диван миссис Фитцгерберт. Мария обнимала девочку, обе утирали влажные глаза.
— Вы... вы поговорите с ним? Миссис Фитцгерберт кивнула.
— Если кто-нибудь и может уговорить его полюбить меня, то это вы.
— Я постараюсь, — пообещала миссис Фитцгерберт. Шарлотта криво усмехнулась и подумала: «Людей нельзя убеждать в том, что они должны любить своих детей».
Через некоторое время она простилась с миссис Фитцгерберт и присоединилась к Джорджу и леди Клиффорд, ожидавших ее в карете.
По дороге на Саус-Адли-стрит она молчала. Джордж заметил на лице Шарлотты следы слез и встревожился. Шарлотта редко плакала; она только в припадке гнева не могла удержаться от слез, но они проходили так же внезапно, как и начинались. Однако такой тихой Шарлотта еще никогда не была. Да, на нее явно подействовала встреча с отцом.
Зато леди Клиффорд болтала без умолку. Ее тюрбан трясся от ужаса. Леди Клиффорд совсем не делало чести то, что у нее такая воспитанница. По словам леди Клиффорд, она не удивилась бы, если бы Его Высочество выразил ей порицание, заявив, что она плохо смотрит за его дочерью. О нет, ее это вовсе не удивит, ведь принцесса Шарлотта так ужасно себя вела. Принц будет совершенно прав, если возмутится.
— Наверное, — заявила леди Клиффорд, — мне следует отказаться от роли вашей гувернантки. Да, лучше самой признать свою непригодность, пока мне на это не указали другие.
— Пожалуй, да, — внезапно воскликнула Шарлотта. Джордж, смотревший все это время на бабушку, перевел взгляд на принцессу. В следующую минуту она наверняка вскочит, обовьет руками шею леди Клиффорд, примется осыпать ее нарумяненные щеки поцелуями и попросит прощения. Шарлотта всегда так делала. Ее милая, милая Клиффи не должна говорить, что покинет ее. Шарлотта не сможет без нее жить!
Однако Шарлотта не двинулась с места, и оставшийся путь они проделали в молчании.
«О Боже! — подумал Джордж. — Она действительно разозлилась».
И затосковал по приятному обществу Минни.
Приехав к бабушке, Джордж понял, что дело обстоит весьма серьезно.
Оставшись наедине с Джорджем, Шарлотта заявила:
— Я ужасно зла, Джордж Кеппел. Я прямо-таки клокочу от ярости.
— На кого ты злишься? — с опаской спросил Джордж.
— На судьбу, — загадочно ответила девочка.
— Что за смешные вещи ты говоришь! — хихикнул Джордж.
— Ничего смешного. Это т... трагично. Ладно, человек должен как-то себя успокаивать, и мы этим немедленно займемся.
— Но чем ты хочешь себя успокоить?
— Сейчас покажу, — Шарлотта по-прежнему изъяснялась таинственно. — Я рада, — добавила она, — что глупышка Минни Сеймур не будет путаться у нас под ногами.
7 
