Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
43 
— Забавно. Я всегда считала, уж что-что, а возиться с кнопками он умеет. — Шивон улыбнулась. «Особенно с твоими, наверное», — подумала она.
— Дать его? — поинтересовалась она.
— Я требую вас двоих обратно, — сказала Темплер. — Живо и без всяких «но»!
— Что такое?
— Вы вляпались в историю, вот что! Историю — хуже не придумаешь!
Темплер говорила, чеканя слова, с особенной вескостью, и Шивон догадалась, в чем дело.
— Газеты?
— Прямо в точку. Кто-то что-то написал, другие подхватили, и выплыли детали, которые мне было бы желательно с Джоном прояснить.
— Какие детали?
— Джона засекли в пабе с Мартином Ферстоуном, видели даже, как они вместе отправились к нему домой. Видели и как он уходил от него, поздно уходил, перед самым пожаром. Журналист, раскопавший все это, кажется, не собирается на этом останавливаться.
— Мы выезжаем.
— Жду. — Темплер замолкла, и Шивон нажала на стартер.
— Едем в Сент-Леонард, — сказала Шивон, собираясь с духом, чтобы объяснить причину.
— Какая газета написала? — прервал долгое молчание Ребус.
— Я не спросила.
— Позвони ей.
Шивон посмотрела на него в упор, но номер набрала.
— Дай мне телефон, — распорядился Ребус. — Не хочу, чтоб машина полетела в кювет.
Он взял телефон и, прижимая его плечом, попросил, чтобы его соединили со старшим суперинтендантом.
— Это Джон, — сказал он, когда Темплер ответила. — За чьей подписью заметка?
— Репортера по имени Стив Холли. И этот поганец бегает, вынюхивает и роет землю носом, как ищейка между уличных фонарей.
6
— Я знал, что это произведет дурное впечатление, — объяснял начальнице Ребус, — потому ничего и не сказал.
Дело происходило в кабинете Темплер в Сент-Леонарде. Она сидела, Ребус стоял. Она вертела в руке остро отточенный карандаш, разглядывая его кончик, словно прикидывая, годится ли он в качестве боевого копья.
— Ты мне соврал.
— Я только опустил кое-какие подробности, Джилл.
— Кое-какие подробности?
— Незначительные.
— Ты пошел с ним к нему домой?
— Чтобы выпить там с ним еще.
— Выпить с известным уголовником, угрожавшим ближайшей из твоих коллег? Писавшим на тебя заявление о нападении?
— Я беседовал с ним. Мы не ссорились, ничего такого между нами не было. — Ребус хотел было скрестить руки на груди, но кровь так и хлынула в кисти, и он вынужден был опустить руки. — Спроси соседей, узнай, слышали ли они, что разговор шел на повышенных тонах. Заранее скажу — не слышали. Мы просто пили в гостиной виски.
— Не в кухне?
Ребус покачал головой:
— В кухне я даже и не был.
— А ушел ты когда?
— Понятия не имею. Очень может быть, что уже и за полночь.
— Незадолго до пожара, да?
— Задолго.
Она не сводила с него глаз.
— Джилл, парень был пьян в стельку. Все мы отлично знаем, как это бывает: напился, захотелось пожрать, включил жаровню и заснул. Или зажженная сигарета выпала из рук, и диван загорелся.
Темплер потрогала карандашное острие.
— Что мне грозит, какое наказание? — спросил Ребус, чтобы прервать гнетущее молчание.
— Все теперь зависит от Стива Холли. Он заказывает музыку, и плясать на наших костях будет тоже он. Надо, чтобы видели, что начальство приняло меры.
— Например, на время отстранить меня от работы?
— Мне это приходило в голову.
— Не думаю, что я вправе винить тебя за это.
— Какое великодушие. Итак, Джон, зачем ты поперся к нему домой?
— Он так просил меня об этом. Думаю, он просто любил играть в игры, вот и все. Вначале в качестве игрушки использовал Шивон, потом подвернулся я. Он сидел, потчевал меня, расписывал мне свои приключения. Думаю, все это его заводило.
— А тебе-то это было зачем, на что ты рассчитывал?
— В точности сказать не могу. Возможно, рассчитывал отвлечь его от Шивон.
— Она просила тебя помочь?
— Нет.
— Готова держать пари, что нет. Шивон сама умеет за себя постоять.
Ребус кивнул.
— Таким образом, это просто совпадение?
— Ферстоун был чумой у порога, несчастьем, которое вот-вот должно было случиться. Нам повезло еще, что он никого не утянул с собой в могилу.
— Повезло?
— Ну, по крайней мере, горьких слез по поводу этой смерти я проливать не стану и сна не лишусь.
43 
