Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
38 
Надеюсь, что треклятая холера минует нас и что мы в своей жизни будем видеться еще 283 раза. Понятно, что этим летом приехать к Вам я не могу. Если же Вы приедете к нам в августе или сентябре, то это будет весьма и весьма великодушно. По историческим справкам, мною наведенным, в Мелихове в 71–72 гг. холеры вовсе не было, а в 1848 г. было только два заносных случая. Тут никогда не бывает ни дифтерита, ни тифа… Перебирайтесь к нам. Я построю Вам во втором участке дом и запрещу входить к Вам нашей горничной Катерине, которая тоже оказалась страшной воровкой и дурой. Дарьюшка свирепствует.
Ну, будьте здоровы и богом хранимы. Всем Вашим мой сердечный привет. Если Маша и Клара Ивановна * еще не уехали от Вас, то и им поклон.
Ваш всей душой
А. Чехов.
Мизиновой Л. С., 27 и 30 июля 1892 *
1205. Л. С. МИЗИНОВОЙ
27 и 30 июля 1892 г. Мелихово.
27 июль. Мелихово.
У нас гостит Петр Васильич * с сыном артиллеристом, который стреляет преимущественно после обеда и, конечно, не из пушки. Петр Васильич до такой степени сладок и чювствителен, что я начинаю верить в истинную дружбу. После каждого выстрела он подходит к сыну и нежно целует его в голову… Желаю Вам от души и такого мужа и такого сына.
Вы отдали перевод пьесы немке * ? Представьте, я ожидал этого. У Вас совсем нет потребности к правильному труду. Потому-то вы больны, киснете и ревете, и потому-то все вы, девицы, способны только на то, чтобы давать грошовые уроки и учиться у Федотова глупостям. Я написал Вам длинное ругательное письмо, но раздумал посылать его * . Зачем? Вас не проймешь, а только расстроишь Вам нервы.
Маша еще не приехала. Ожидаем ее каждый день. С первого августа начну ждать Вашего приезда. Работы у меня по горло. Земство пригласило меня в участковые врачи, а мне неловко было отказаться. Вот и всё.
Пишите мне, дуся, а то мне скучно. Пить и есть надоело, спать опротивело, а писать, удить рыбу и собирать грибы нет времени. А лучше, если бы Вы приехали. Это лучше письма. Я так хорошо умею лечить холеру, что в Мелихове жить совсем безопасно.
Холера уже в Москве и под Москвой.
Ну, будьте здоровы, блондиночка. В другой раз не злите меня Вашею ленью и, пожалуйста, не вздумайте оправдываться * . Где речь идет о срочной работе и о данном слове, там я не принимаю никаких оправданий. Не принимаю и не понимаю их.
Жду Вас и мечтаю о Вашем приезде, как житель пустыни бедуин мечтает о воде.
Всего хорошего!
Ваш Antoine.
30 июль.
Приехали Маша и Иваненко. Последний получил место * в трех верстах от нас. Приезжайте.
Линтваревой Н. М., 31 июля 1892 *
1206. Н. М. ЛИНТВАРЕВОЙ
31 июля 1892 г. Мелихово.
31 июль. Мелихово.
Многоуважаемая Наталья Михайловна, прежде всего шлю Вам великую благодарность за зубровку. Я выпил сразу пять рюмок и нашел, что она превосходно помогает от холеры. Иваненко живет у нас и рассказывает про своего дядюшку. Сегодня он уехал куда-то со своим принципалом-князем, молодым человеком, который тоже любит поговорить, но про тетушку. (Его тетка кн. Шаховская работает в бараке у ген<ерала> Баранова.). То-то наговорятся!
Маша в восторге от Псла, от всех вас и вашего гостеприимства. Если бы не холерные обязанности и не безденежье, то в этом году я непременно побывал бы у Вас. Холера отнимет у меня, вероятно, всю осень. Она теперь в Москве и под Москвой; идет к нам с севера, с юга и с востока по Оке. Думаю, что около 5–7 августа она уже пожалует к нам, чтобы начать подзакусывать и закусывать печенегами. В моем участке прошлые эпидемии 1848-72 гг. продолжались всякий раз около 40 дней. Значит, окончания холеры я должен ждать в сентябре. Затем будут санитарный съезд, сдача холерного инвентаря и т. п., так что музыка протянется до октября, а в октябре ехать к Вам будет уже поздно. Занят я теперь по горло и потому до октября не заработаю ни одной копейки и буду яко наг, яко благ * ; значит, после холеры придется сидеть дома и скавчать[14] на бумаге и стараться снять с каждого издателя по две шкуры. Стало быть, и осенью нельзя приехать.
С Вашей сестрой я еще не виделся. А хотелось бы повидаться и поговорить. Холера на носу, а земство только теперь выписывает из Берлина шприцы Кантани и даже эсмарховы кружки. У меня на 25 деревень одна кружка, ни одного термометра и только полфунта карболовой кислоты. Вероятно, и у Вашей сестры не лучше. Блаженны врачи, живущие при лечебницах, а мы, организаторы пунктов, чувствуем себя каждую минуту и убогими и одинокими. У меня на двух фабриках бараки; один — прекрасный, другой — плохой, в деревнях есть бараки помельче, и всё это выпрошено мною у обывателей, и до сих пор я не потратил ни единого земского гроша. Впрочем, всё это мелочи и через неделю, надо полагать, владения царя Мидийского будут готовы для принятия индийских запятых * . Земство наше медлительно, но интеллигентно и сговорчиво, соседи милые люди, а мужики, вероятно, драться не будут, ибо привыкли к медицине и боятся холеры.
38 
