Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
16 
— Да… Впрочем, нет, пожалуй. Не представляю.
— Когда отец Марка умер, Вероника тут же продала дом и переехала в Лондон. А через шесть месяцев вышла замуж за Чарльза Мерлоуза. Он владеет винодельческой компанией.
Вот какая связь Кита с виноделием, подумала Талия.
— Марк жалел о доме? — спросила она.
— Не думаю. С ним связаны слишком тяжелые воспоминания. Есть еще одна проблема…
— Какая проблема? — раздался голос Марка.
Никто из них не услышал его приближения. В черных облегающих брюках и черной рубашке Марк был похож на пантеру.
— Соня Рэнделл, как всегда, опаздывает? — насмешливо поинтересовалась Пенни. — Впрочем, не думаю, чтобы тебя привлекала в ней лишь ее исключительная пунктуальность.
Марк протянул руку и легонько дернул ее за волосы.
— Веди себя прилично. — Он повернулся к Талии. — Но в любом случае я извиняюсь за задержку. С ужином ничего не случится?
— Нет.
— Мне больше нравилась Мэгги. Почему не она, Марк?
— Мэгги уже три месяца работает в Брюсселе.
— А Кэтлин?
— Обручилась со своим боссом. Пенни, ты пригласила Талию выпить с нами?
Пенни покачала головой.
— Золушка отказалась идти на бал. Видишь, братец, нашлась-таки женщина, способная тебе отказать.
— В сложившихся обстоятельствах это даже хорошо, — сухо ответил Марк.
— Потому что утром ее нельзя отправить домой? — Пенни откровенно забавлялась. — И тогда ты заставил, ее готовить? А что дальше?
— Прекрати! Талия вряд ли оценит твое своеобразное чувство юмора. — Он посмотрел на беспомощно молчавшую Талию. — Я извиняюсь за свою кузину.
— Мне тоже всегда приходится извиняться за брата, — нашлась, что ответить, она.
Талия в замешательстве смотрела, как они покидают кухню. Она хорошо помнила, как участился ее пульс, когда она увидела Марка Бенедикта в дверном проеме, как вдруг пересохло у нее во рту… Что с ней происходит?
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Последняя гостья появилась спустя еще сорок минут. В коридоре раздались приглушенные голоса, а затем женщина громко, в расчете на то, чтобы быть услышанной, произнесла:
— Марк, дорогой! Ты на самом деле позволил ей готовить для нас? Не придется ли нам закончить вечер в больнице промыванием желудков?
Если бы не остальные гости, я бы с удовольствием обеспечила тебе и мистеру Бенедикту это. И сама бы вызвала «скорую помощь».
— Сначала нужно выпить! Мне есть что отпраздновать. Прошел слух, что Мэдди Гоулд не очень довольна… — Дверь в гостиную закрылась.
Мэдди Гоулд… Это имя показалось Талии знакомым.
— Могу ли я что-нибудь отнести на стол?
Талия резко обернулась, ее глаза расширились.
На миг ей показалось, что в дверях стоит Гаррет.
Потом она увидела, что это просто похожий на него мужчина — со светлыми волосами и голубыми глазами.
— Я не хотел испугать тебя, прошу прощения. Я шел на божественный аромат!
— А вы не боитесь быть отравленным? — холодно осведомилась Талия.
— Вы слышали?
— А разве не на это был расчет?
— Да, конечно. Поэтому я пришел проверить, не выбросили ли вы наш ужин в мусорную корзину. Скажите «нет» — я умираю от голода.
Талия не могла сдержать улыбки.
— Не выбросила.
— Меня зовут Джастин Брент. А вы Талия, да?
— Мое имя — Наталия Пэйджет. Но можете называть меня Талия.
Нет, это не Гаррет, хоть и похож, думала Талия. В этом мужчине больше доброты и шарма.
Мне бы он мог понравиться.
— Давайте, я помогу отнести закуски. — Он взял две тарелки. — Боюсь, остальные страждущие скоро начнут подтягиваться сюда вслед за мной.
Когда они вошли, Джастин окинул взглядом стол.
— Шесть приборов? Разве ты не с нами?
— Нет. Я уже поужинала к тому времени, как вызвалась помочь с приготовлением блюд.
— Это очень любезно с твоей стороны.
— Просто я благодарна мистеру Бенедикту за то, что позволил мне остаться. Скажите ему, что ужин готов.
Она улыбнулась Джастину быстро и безлично — он был другом Пенни — и вышла.
Талия молилась, чтобы тот, кто принесет обратно в кухню пустые тарелки, оказался Джастином. Но, увы, это был Марк.
— Что-то не так? — спросил он сразу.
— Все в порядке, — быстро ответила она, ругая себя за то, что в ее взгляде он успел прочесть разочарование. — Осторожно, тарелки горячие.
16 
