Последние отзывы

  124  

Не в силах произнести ни слова, Акияма смотрел в глаза Кадзухико.

– Ведь вы после тех событий сразу поступили в военную школу, потом ушли на фронт и не знаете, перед чьей фотографией мама постоянно молилась о победе. Это была ваша фотография, Акияма-сан.

Глаза Такудзо Акияма наполнились слезами.

– Акияма-сан, вы тоже человек старого склада, и я вам благодарен, что вы все еще продолжаете думать о моей маме. Но вряд ли она хотела бы этого. Найдите хорошую женщину и женитесь на ней. Я в шесть лет потерял свою мать. Я до сих пор ее люблю. И я не могу допустить, чтобы человек, которого она любила, погиб бы здесь вот так, ни за что. Надеюсь, вы меня поняли.

Вероятно, это тоже был бал-маскарад. Но это был бал-маскарад в стиле старых японских традиций.

Когда Кадзухико повернулся, чтобы уйти, Акияма сказал ему вслед:

– Кадзухико-сан, береги себя.

– Не беспокойтесь. Я уверен, что я, то есть мы, сможем убедить этого несчастного человека сдаться. Но для этого мы должны прийти туда раньше, чем полиция. Вскоре здесь появятся полицейские. Чтобы они вас не заметили в таком унижающем вас виде, лежите тихо. Мы вернемся и развяжем вас.

Кадзухико вышел и вместе с Сигэки Татибана продолжил подъем по покрытой туманом тропе. Вскоре они достигли заросшей буйной растительностью вершины. Здесь в прошлом году Коскэ Киндаити уже разыскивал Синкити Тасиро.

Сигэки Татибана несколько раз позвал Синкити, и вскоре на вершине холма появился человек. Это был Синкити Тасиро, одетый в костюм гангстера. В правой руке он держал пистолет.

– Кто здесь? Не приближайтесь, буду стрелять!

– Это я. Татибана. Сигэки Татибана.

– Татибана?… Зачем ты сюда пришел? Я не думал, что у тебя хватит смелости.

– Я принес устное послание от отца.

– Отца?… Какого еще отца?

– От моего отца. Горо Татибана.

Синкити Тасиро помолчал. В рассеивающемся тумане было видно, что он сделал несколько шагов назад.

– И что просил передать мне твой отец?

– Ты послал отцу партитуру симфонии под названием «Эпитафия».

Синкити Тасиро не произнес ни слова.

– Она отцу очень понравилась, и он сказал, что обязательно хочет исполнить ее на концерте осенью этого года. Тасиро, неужели композитору неинтересно послушать первое исполнение?

Синкити Тасиро вновь немного попятился назад, но продолжал молчать. Тогда заговорил Кадзухико:

– Тасиро-кун, разреши мне сказать несколько слов.

– А ты кто?

– Я Кадзухико Мураками. С Татибана я учился в одной школе. Я родственник Тадахиро Асука.

Синкити Тасиро не проронил ни слова, но, похоже, ждал, что ему скажут дальше.

– Тадахиро Асука не умер. Он получил тяжелое ранение, но операция прошла успешно. Его удалось спасти. А теперь, может, ты спустишься вместе с нами?

Кадзухико на один шаг приблизился к Синкити. Солнце еще не взошло, но утренняя заря разгоралась, и он хорошо видел лицо Синкити.

– Тасиро, спускайся. Спускайся вместе с нами.

Оба сделали несколько шагов вперед. Лицо Тасиро перекосилось.

– Не приближайтесь, не приближайтесь! Еще один шаг, и я буду стрелять!

Однако Кадзухико, не обращая внимания на угрозы, еще чуть приблизился, Сигэки не отставал от него. Внезапно из пистолета вырвалось пламя, и над их головами пролетела пуля. Кадзухико и Сигэки застыли.

– Татибана, Мураками, спасибо вам. Сигэки, не думай обо мне плохо. – Синкити Тасиро нырнул в пещеру.

Послышался крик девочки, вслед за ним раздался выстрел. Потом снова крик девочки и еще два выстрела. Спустя несколько секунд прогремел еще один выстрел, после чего наступила полная тишина. Только из пещеры вылетели перепутанные летучие мыши.

Когда Кадзухико и Сигэки подбежали к пещере, туман почти рассеялся, и показалась гора Асама во всей своей величавой красоте.

  124