Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
82 
— Пусть летит вниз! С ракетой в заднице! Это на нее похоже!
Давясь от смеха на плече друг у друга, они и не заметили, как приземлилась Ингрид.
— ТИХО!
Лола и Джексон замолчали, дружно всхлипнув напоследок, и разом обернулись к Ингрид. Американка была наполовину зеленой, наполовину красной: лоб и руки иссечены до крови, и с нее, как и с остальных, ручьями стекала вода. В правой руке она держала металлический предмет в пластиковом мешке.
— Как ты догадалась?.. — начала было Лола.
— Великан — любимое дерево Брэда.
Бегом они бросились к сараю. Наконец укрывшись от дождя, Джексон достала из кармана мобильный, но бедняга захлебнулся дождем. Выругавшись, она приказала двигать к машине. Ввалившись в «корвет», под шум дождевых струй и клацанье зубов Джексон по рации связалась с комиссариатом, но в этот раз ей понадобилось не подкрепление, а ее шеф, лейтенант Паркер.
— Я в Магнолия-холле, Дейв. Кажется, мы отыскали «беретту», ту, что ищем со времен Потопа.
40
— Шеф, мы его нашли.
— Где же?
— У него на стоянке.
Николе отводил взгляд. Дюген хотел было его расспросить, но заметил комиссара Кастийо, который уставился на него с видом жреца инка, истосковавшегося по жертвоприношениям.
— Дюген, ко мне в кабинет.
Комиссар не предложил ему сесть.
— Есть новости об убийцах-мотоциклистах?
— Еще нет.
— А пока скажите мне, что я должен думать вот об этом? — выговорил он, толкнув к Дюгену листок бумаги.
Текст был напечатан на машинке без обращения и подписи.
Саша Дюгену не следует доверять деликатные расследования, которые ему поручают. Недопустимо, чтобы офицер Судебной полиции поддерживал связь с молодой женщиной, замешанной в деле, которое он ведет. То, что мадемуазель Дизель — стриптизерша с Пигаль, наверняка понравится любителям сенсаций. Многие граждане не увидят в этой достойной сожаления истории ничего, кроме обычной пошлости.
— Так что, Дюген?
— Истолкование субъективное, а факты верны.
— Похоже, тебя это совсем не трогает. А должно бы. Намек на «любителей сенсаций» наводит на мысль, что этот документ обойдет все редакции.
— Тут уж ничего не поделаешь.
— И это совсем некстати. Перестрелка перед госпиталем взбудоражила прессу, а главное, создала впечатление, будто мы не владеем ситуацией.
— Еще вчера мы были заодно.
— Еще вчера эта пропитанная ядом бумажка не лежала у меня на столе.
— Вы отстраняете меня от дела?
Кастийо сел поглубже в свое кресло и помолчал, прежде чем ответить:
— Ты хороший полицейский, Дюген. На что это похоже?
Дюген и глазом не моргнул.
Кастийо подождал, потом повысил голос:
— Заканчивай расследование, да поскорее. И чтобы без скандалов.
Дюген направился к выходу.
— Еще один вопрос, — вновь заговорил Кастийо. — Почему человек, женатый на женщине с большими связями, посылает все к черту ради стриптизерши? Хотелось бы понять.
— Тут нечего понимать.
— Будь я старым придурком, я бы сказал, что ты еще не перебесился. Но я не старый придурок. Так что поговорим об этом в свое время. Когда ты спустишься с облаков на землю.
Дюген заметил Николе и Мутен у кофемашины. Увидев его, они замолчали.
— Почему у всех такие кислые рожи? — бросил он. — Что, все уже в курсе?
— Письмо пришло с почтой, — процедила Мутен сквозь зубы. — На нем был только адрес комиссариата. Так что да, комиссар, все в курсе. И все над вами смеются. Кроме тех, кто работает с вами. Вернее, на вас.
— Между прочим, что там у тебя с пилой для обрезки деревьев?
— Если бы было что-то новое, я бы сообщила.
Повернувшись к нему спиной, она ушла в свой кабинет, хлопнув дверью.
— Оказывается, у Мутен больше характера, чем я думал, — заметил Дюген.
— Она просто боится, что у нас заберут дело, которое нам стоило столько крови и пота.
— Кровь и пот приходится лить над каждым делом, Николе. Я еду на улицу Университе. Если хочешь, поедем вместе.
Николе догнал Дюгена на парковке. Майор бросил ему ключи. Некоторое время они ехали молча.
— Я не стану рассказывать тебе про свою личную жизнь, Людовик. И извиняться не собираюсь. Так что хватит корчить козью морду.
— Я и не корчу, шеф. Просто я… а впрочем, ничего.
— А ты думал, что работаешь с Серпико и святым Франциском Ассизским в одном лице?
82 
