Последние отзывы

  89  

А он ответил твердо:

— Лучше бы король был вполне мужчиной. Мне очень хотелось показать Иосифу Малый Трианон, и на следующий день я взяла его туда в сопровождении только двух дам, сказав Иосифу:

— Трианон — мое убежище, где я могу жить просто.

С гордостью я показала ему английский парк, который был почти завершен. Он не проявил никакого интереса и снова начал читать мне нравоучения. Разве я не понимаю, что иду к катастрофе? Я окружила себя мужчинами и женщинами сомнительной морали. Не будет ничего удивительного, если подвергнут сомнению и мою собственную нравственность.

— У тебя пустая голова! — вскричал он. — Ты ни о чем не думаешь, кроме развлечений.

— Я должна чем-то занять свое время.

— Тогда занимай его с толком.

— Если бы у меня были дети…

— А, вот в чем вопрос. Но твое поведение по отношению к королю мне не нравится.

— Тебе не нравится!

— Жена должна подчиняться мужу. А ты не пытаешься даже ублажать его. Ты должна ухаживать за ним. Ты должна без посторонней помощи удовлетворять его.

— Его вкусы весьма отличаются от моих.

— Ты должна сделать его вкусы своими.

— Можешь ли ты представить меня в кузнице? Можешь ли ты представить меня делающей замки, борющейся на полу со своими невестками? Мне невозможно следовать вкусам короля.

— Конечно, ты не должна этого делать. Но ты должна быть более послушной. Ты должна показывать, что находишь удовольствие в его обществе. Ты можешь многое сделать, чтобы он стал нормальным.

Я замолчала. А Иосиф продолжал читать мне нотации относительно моих танцев на протяжении всей ночи, о моих азартных играх, о моем выборе друзей и о моей экстравагантности. Я жалобно сказала:

— Я попытаюсь изменить свое поведение, Иосиф.

И действительно, с тех пор, как я усыновила маленького Армана, я немного изменилась в лучшую сторону. Но хотя я и любила этого мальчугана, он только еще больше разжигал во мне страстное желание иметь своих собственных детей.

Иосиф отказывался покинуть свои меблированные комнаты и заявил, что хочет познакомиться с Парижем как турист, а не как император. Он мог выехать из Версаля в открытой маленькой карете, скромно одетый в простое пальто красновато-коричневого цвета, взяв с собой двух слуг в неброском сером одеянии. Когда он доезжал до столицы, то оставлял карету и бродил по улицам, надеясь, что его примут за человека из народа, но как-то так получалось, что большинство людей догадывалось, какая это важная персона, а поскольку было известно, что мой брат находится здесь с визитом и ему нравится быть неузнанным, его быстро узнавали.

Он мог заходить в лавки, делать покупки, и он сам нес их, пока лакеи ждали снаружи. Если он слышал шепот:» Это император «, — то делал вид, что не слышит его. Он возвращался из подобных поездок немного забрызганный, но довольный. Я видела, что Париж начинал очаровывать его. Он говорил о закате солнца на набережной Бурбонов и о производящем сильное впечатление силуэте Нотр-Дам. Вид Парижа — захватывающее зрелище, говорил он мне. Взглянула ли я когда-нибудь сзади на шпиль Святой часовни в башенки Консьержери⁵? Нет, отвечал он за меня. В Париже есть только одно место, к которому я проявляю какой-то интерес — театр Опера, где я танцую.

Он также читал наставления и Людовику. Что он знает о своем народе? Долг правителя заключается в общении со своим народом. Инкогнито, конечно. Людовику следовало бы встать однажды утром пораньше и посмотреть на крестьян из провинции, прибывающих в» Чрево Парижа» со своими товарами. Он мог бы пообщаться с булочниками, увидеть зеленщиков, катящих в город ручные тележки, полные фруктов и овощей, мелких чиновников, спешащих на работу, и торговцев, подающих ранним покупателям кофе с булочками. Он должен купить кофе у одной из продавщиц, несущих кофейники на спине, остановиться на улице и выпить из глиняной чашки. Ему следовало бы проехаться в дешевых наемных экипажах. Вот способ для короля узнать, что его народ думает о своем правительстве и своем короле. И он должен все это проделать инкогнито.

Действительно, казалось, что Иосиф был более заинтересован в народе Франции, чем любой из членов королевской семьи. Он включал в маршруты поездок музеи, типографии и фабрики; он хотел увидеть, как приготовляют красители, бродил по улицам Жюиври и Мармузе и в подобных неприятных местах, чтобы поболтать с рабочими. Его акцент, его решимость остаться неузнанным выдавали его. В очень короткое время население Парижа узнало, что среди горожан ходит император Австрии, и они искали с ним встречи. Они сразу узнавали его по простой красновато-коричневой одежде, по ненапудренным волосам, его простым манерам и по искреннему стремлению показать, что он один из них и обходится без всяких правил этикета. Они восхищались им, и он скоро стал весьма популярным. В редких случаях, когда его видели вместе с нами, все приветствия были адресованы только ему.

  89