Последние отзывы

  53  

– Что, черт возьми, здесь происходит? – в дверях возник Доминик.

– Фиби с мамой поссорились, и мама ударила Фиби, – послышался испуганный голос Тары.

– Милая моя, – прошептала Фиби, – мне не больно, я в порядке, правда.

Доминик повернулся к Серене, его брови изумленно поднялись.

– Это правда?

– Она была ужасно, вызывающе груба, – ответила Серена. – Думаю, твои недавние ухаживания вскружили ей голову. Как бы там ни было, она не останется в этом доме ни минуты! Выгони ее!

Повисло молчание, которое длилось дольше вечности. Потом Доминик повернулся к Фиби. Его лицо было каменным.

– Вам есть куда пойти? – сухо спросил он.

– Папочка, нет! – воскликнула Тара. – Виновата не Фиби.

Он нежно коснулся щеки Тары.

– Дорогая моя, успокойся. Пойди и найди Кэрри, а я разберусь с этим.

Когда девочка, вновь начав плакать, вышла из комнаты, он посмотрел на Фиби.

– Ну, так как?

– Я могу позвонить Линн, – сказала она, с трудом ворочая языком. – Давным–давно ее семья предлагала мне пожить у них. Возможно, приглашение все еще в силе.

– Тогда будьте любезны. Вещи соберете потом. Я отвезу вас в Весткомб.

– Вызови ей такси, или пусть идет пешком, – потребовала Серена.

Доминик взял Серену за руку.

– Это, должно быть, ужасно для тебя, – тихо произнес он. – Почему ты не поднимешься и не отдохнешь?

– Да, Доминик, милый, ты всегда знаешь, что для меня лучше.

Он обхватил ее рукой, поддерживая. Его голос был нежным.

– Вероятно, я наконец узнал, – ответил он и вывел ее из комнаты.

Линн согласилась без всяких расспросов, хотя, естественно, сгорала от любопытства. Но Фиби уже положила трубку.

– Можно мне попрощаться с Тарой? – спросила она, ее голос немного дрожал.

– Я думаю, лучше не надо, – ответил Доминик. – На сегодня с нее хватит душевных травм.

– Понимаю, – смирилась она. – Как много вы слышали?

– Почти все.

И все–таки ты обвиняешь меня, с горечью подумала она. Серена, наверное, полностью тебя поработила.

– Пока я не забыла, – сказала Фиби, когда они, проделав путь в полном безмолвии, въехали в Весткомб. – Домик для кукол – в машине.

– Спасибо.

Она указала ему на дом Линн, и он остановился рядом с ним.

– Ну что же – прощайте, – через силу произнесла она застывшими губами. – Мне жаль, что все так кончилось.

– Мне тоже, – угрюмо произнес он. – Вы даже не представляете, как жаль. Но другого выхода не было.

Он привлек ее к себе и поцеловал, как прежде, так неистово, что ее губы стали гореть.

– Я должен возвращаться.

Она стояла на тротуаре, пока «рейнджровер» не повернул за угол и не скрылся из вида. Дверь сзади нее распахнулась, показались Линн и ее мама.

Фиби улыбнулась в ответ и, двигаясь как автомат, пошла прямо навстречу самому тоскливому, самому одинокому Рождеству в своей жизни.

Разумеется, она не могла дать волю своим чувствам. Обратив все в шутку, она просто сказала им, что имела стычку с Сереной и была незамедлительно уволена.

Она помогла миссис Флетчер испечь сладкие пирожки, рассеянно посмотрела фильм по телевизору и сходила вместе с Линн и ее мамой на полночную службу в церковь.

И только тогда, когда детский хор запел «Давно в яслях», она почувствовала, что слезы безудержно текут по ее лицу.

Склонив голову, она молилась о благополучии Тары и о том, чтобы Доминик обрел счастье с женщиной, которую любил.

– Мы собираемся разнести подарки моим дедушкам и бабушкам, – сказала Линн на следующее утро. – Ты тоже можешь пойти.

– Все нормально. Я останусь и послежу за индейкой, – натянуто улыбаясь, отклонила Фиби предложение.

– Мы ненадолго. – Линн подозрительно посмотрела на нее. – Ты в порядке?

– В полном!

Повторяй за мной, Фиби Грант, строго сказала она себе, оставшись одна. Я не собираюсь испортить Флетчерам Рождество. Я не собираюсь своим унылым видом отравить им веселье.

Она включила телевизор, но, казалось, все передачи были о влюбленных, которые, преодолевая огромные расстояния, вновь обретали друг друга. И она не могла вынести этого.

До Фиттон–Магны было не такое уж большое расстояние, но она могла с тем же успехом находиться и на Северном полюсе.

Она поставила кассету с какой–то рождественской музыкой и устроилась читать книгу, которую для нее купила Линн.

  53