Последние отзывы

  162  

У нее начали пропадать вещи. Драгоценности и деньги из спальни. Столовое серебро, которым они никогда не пользовались. Бензин из машины. Старые полуразвалившиеся коробки с чердака, в которых хранились хрустальные вазы и не слишком ценные декоративные безделушки. Она диву давалась, когда он успевает это брать, доказательств у нее не было. Марта даже не была до конца уверена, что вещи берет сын, и потому не устраивала сцен. А может, была уверена, но боялась. Боялась того, что он может сделать. Что он может сделать с ней, если она станет его обвинять.

Пока он бывал в школе или гулял бог знает где по ночам, его комната всегда была заперта на ключ. Когда они с Терри въехали в этот дом, еще до того, как родился Джастин, прежняя хозяйка вручила им связку ключей. Старый параноик, который построил этот дом, вставил дешевые замки во все дверные ручки, объяснила она. Финны никогда не пользовались этими ключами, но держали их в ящике на кухне на тот случай, если кто-то нечаянно захлопнет дверь и не сможет попасть к себе в комнату. Месяца четыре тому назад Джастин забрал ключи от своей комнаты и стал запирать дверь.

Каждый вечер, когда он уходил из дому, Марта проходила мимо его комнаты, направляясь в свою, и проверяла: вдруг он забыл закрыть дверь на замок? Она говорила себе, что даже если в один прекрасный день она окажется открыта, она ни за что не войдет туда, но ей ни разу не представилось случая испытать свою стойкость.

Марта несколько раз просила у сына позволения убраться в его комнате. В ответ Джастин добавил несколько пунктов в собственный список домашних обязанностей. Он каждую — или почти каждую — неделю менял постельное белье. Каждые две недели мыл окна. Вытирал пыль. Однажды даже снял занавески и положил в коридор, чтобы потом отнести в химчистку. Все это, чтобы доказать: ей не придется больше заходить в его комнату. Никогда.

Сегодня вечером ручка поддалась. Марта даже не вспомнила о данном себе самой обещании. Она вошла.

Кровать была не застелена. Все ящики открыты. Из шкафа вываливалось грязное белье. Воздух был какой-то кислый, и к нему примешивалась вонь, от которой у нее защипало в носу. Запах становился сильнее по мере того, как она приближалась к кровати. Ведро было переполнено, куча мусора накрывала его как снежная шапка. Хлопья пыли лежали по всей комнате. Марта ступала медленно и осторожно, как будто пробиралась по затопленному сточными водами подвалу к щитку с пробками.

А ведь она заглядывала в его комнату из коридора всего месяц назад — подобный визуальный контроль он допускал, лишь бы от нее отвязаться. Все выглядело безупречно. Господи, как можно было настолько загадить комнату за такое непродолжительное время!

Она хотела открыть окно, но передумала. Решила не оставлять следов своего присутствия. Вот сейчас найду это и сразу уйду, сказала она себе. Она сама не понимала, что за таинственное это искала — что угодно, но что-то ужасное.

Если бы Марта была не такой доверчивой — видит Бог, жизнь не раз наказывала ее за это, — она бы заметила, что тут попахивает инсценировкой. Незапертая дверь. Неубранная комната. То, с какой легкостью ей удалось обнаружить это прямо на прикроватном столике в открытом футляре. Прозрачные желтые кристаллики просыпались из пакетика на черную поверхность стола. Они были похожи на леденцы. Какие-то самодельные приспособления — Марта могла только догадываться, как именно сын их использует, да еще вместе с ложкой и зажигалкой. Но пользовался он ими точно не раз и не два. Она ничего не тронула.

Марта прикрыла за собой дверь и оставила ее незапертой, ушла в свою комнату и расплакалась.

85

Поступив на службу в полицию, Эмброуз дольше всего не мог привыкнуть к тому, что размышления о насилии, как ни странно, отлично сочетаются с едой. Отвратительные подробности дел, которые он вел, не покидали его, даже когда он ел.

Как всегда по утрам, Эмброуз разглядывал стену с фотографиями и материалами, раздумывал над делом маньяка из Уикер-парка и жевал купленный с лотка бутерброд с яйцом и сосиской. Он был расстроен. Расстроен потому, что с тех пор, как получил наводку на подозреваемого М., Подсвечника, не узнал о нем почти ничего нового. В его группе было не так много людей, чтобы он мог по собственной прихоти организовать круглосуточное наблюдение за подозреваемым, а коллеги не разделяли его энтузиазма относительно Подсвечника. Да и парень оказался не последним человеком в городе. Не то чтобы он был знаменитостью, но его частенько приглашали на благотворительные аукционы и балы. У него, несомненно, было много влиятельных друзей, возможно, даже в высших финансовых кругах. Эти люди могли сильно усложнить жизнь Тедди Эмброузу, если бы Подсвечник узнал, что за ним следят.

  162