... 
48 
– Товарищи Саида и Загора.
Малко подавил улыбку. Присутствие женщин на «официальном» ужине было неожиданным. Саида, казалось, явилась прямо из борделя из «Тысяча и одной ночи». Вульгарнее не придумаешь. Тяжелые черты лица, толстые чувственные губы. Выражение лица одновременно наглое и покорное. Глаза, подведенные сурьмой, тяжелая, отвислая грудь, обернутая розовым муслином, и штанишки, как у зуава. У Саиды были такие же красивые ягодицы, как и у Фускии, но руки – словно у кухарки. Загора была маленькая черная телка с порочными глазками и короткой талией. К счастью, хлопчатобумажное бафто стыдливо скрывало ее формы.
Саида устремила на Малко проникновенный взгляд и послала продажную улыбку. Павел Горький налил себе мартини «Бьянко» и стал вяло прихлебывать из бокала.
Малко задумался, что русский делает в этой дыре...
Горький подошел к нему и завел разговор на плохом немецком о Восточной Германии. Малко быстро понял, что за якобы светскими вопросами скрывался настоящий допрос... К счастью, он знал Восточный Берлин. Когда-то он был там с миссией, которая закончилась для главного заинтересованного лица трагически... <см. "SAС. Контрольно-пропускной пункт «Чарли»> Малко, в свою очередь, разразился панегириком в адрес сомалийского режима, чтобы отвести от себя огонь. Они сели за стол. Вечный козленок в соусе. На закуску – местный творог с перцем.
Али «Святой», как всегда красноречивый и жизнерадостный, принялся рассказывать с помощью Абшира о своем десятом паломничестве в Мекку... Саида коварно села рядом с Малко. Али Хадж склонился через стол к Фускии и что-то сказал, она перевела для Малко:
– Он сожалеет, что не видел вас в ваш последний приезд, но, как говорят, ваше пребывание здесь не было таким уж неприятным...
Руководитель района подчеркнул свое замечание понимающей улыбкой. Малко улыбнулся в ответ, пытаясь догадаться, что тот имеет в виду. Ему не нравились ни атмосфера этого ужина, ни присутствие советского представителя.
Подали кофе с кардамоном. Такой же горький, как всегда... Русский тут же исчез, сославшись на то, что ему рано вставать. После его ухода атмосфера немного разрядилась. Али «Святой» включил радио, танцевальную музыку, и начал заигрывать с двумя «гостьями», которые ворковали, как идиотки. Саида даже села толстяку на колени. Потом Фуския и Саида стали неожиданно шептаться. Тем временем Абшир с серьезным видом обсуждал что-то с Загорой в другом углу комнаты. Фуския подошла к Малко. Она явно нервничала.
– Что случилось? – спросил он по-итальянски.
– Саида вас знает... – шепнула Фуския.
– Знает меня?!
– Ну, она знала Хельмута Ламбрехта. Она спала с ним в прошлый раз. Это – девка из местного борделя. Поэтому Али ее и пригласил. Он рассчитывал, что мы поссоримся. Саида только что сказала Али, что не узнает вас, что спала она с другим человеком.
Малко показалось, что на него вылили ведро ледяной воды. Он почувствовал почти физическую боль от необходимости продолжать улыбаться. Это было как снег на голову.
– Абшир в курсе?
– Нет.
Итак, можно разыграть еще одну карту... Теперь обе девки уже уверенно сидели на коленях у руководителя района. Вот это и называется строительством социализма... Шокированный Абшир поднялся, попрощался и исчез. Малко мысленно испустил вздох облегчения.
– Как Али узнал о Саиде и немце? – спросил он.
– О, толстяк знает всех девок, – объяснила Фуския, – бордель принадлежит ему. Али – сторонник старого режима, его подобрали коммунисты, потому что у них нехватка кадров на местах.
– Он меня выдаст?
Она покачала головой.
– Не думаю. Он хочет только вас пошантажировать.
– Чего ради?
– Ради меня, – призналась Фуския, опуская глаза. – Он считает, что я влюблена в вас. Хочет вас нейтрализовать...
Вот это сюрприз! Но все же надо продолжать игру.
Али все больше напоминал сатира. Малко подошел к Саиде, улыбнулся ей. И обратился к Али по-английски:
– С прошлого приезда она не изменилась.
В глазах руководителя района мелькнуло изумление, и он немедленно перевел фразу для Саиды. Та широко раскрыла глаза и побормотала ответ.
– Она говорит, что не знает вас, – объяснил Али «Святой».
– Да нет, все не так, – возразил Малко. – Когда я в последний раз приезжал, я именно с ней занимался любовью.
Опять перевод. На этот раз Али выглядел смущенным и настороженным одновременно.
48 
