очень нудно 
8 
– Нет, не называли.
– Ваша мать, увы, умерла, а отчим, наверное, ждал, когда вы повзрослеете. Маловероятно, что он не знал имени вашего настоящего отца…
Я подумал, что отчим любил маму и ему, несомненно, было известно, от кого она родила меня. А сама она ничего не рассказывала мне, видимо, в ожидании подходящего случая. И если бы я не убежал из дома, если бы меня не забрали в армию, если бы отчим не погиб при бомбежке судостроительной верфи, он наверняка когда-нибудь открыл бы мне имя родного отца.
Я поделился этими соображениями с адвокатом, и он утвердительно кивнул головой:
– Да, наверняка… Стало быть, никаких свидетельств вашего происхождения у вас нет?
Помедлив минуту, я достал мешочек для талисмана, который носил с детства, и показал его Суве.
– Тацуя. Время рождения шестое сентября одиннадцатого года эпохи Тайсё. Фамилия не указана. Вы действительно до сих пор так и не знаете фамилию родного отца? А это что за бумажка?
С этими словами адвокат развернул хранившийся в мешочке листок. На нем кистью было нарисовано некое подобие карты. Честно говоря, я сам не понимал, что это за карта и зачем мне она. Больше всего изображение напоминало запутанный лабиринт. В нескольких местах виднелись пометки: «Жабры дракона», «Лисья нора», но непонятно было, названия ли это мест, или нечто другое. А сбоку от карты помещался текст – «Песни паломников». Мне подумалось, что между картой и текстом должна быть какая-то связь, ведь в нем упоминались и «Жабры дракона», и «Лисья нора». При этом я не мог не задать себе вопроса: «Почему столько лет я храню эту странную бумажку?» И тут же вспомнил, при каких обстоятельствах получил ее от матери.
Я неоднократно видел, как она доставала откуда-то мешочек для талисмана, вглядывалась в листок, находившийся внутри, при этом на лице ее отражалась тоска, она краснела, глаза увлажнялись и сверкали неестественным блеском. А однажды, передавая мешочек мне, она сказала:
– Татт-тян[11], береги эту карту. Не теряй ни в коем случае! Может быть, придет день и она принесет тебе счастье. Поэтому не рви, не выбрасывай ее. И постарайся никому о ней не говорить…
Верный указанию матери, я не расставался с мешочком и картой. Правда, по истечении двадцати лет о ее чудесном предназначении больше не вспоминал. Может быть, по инертности, а может быть, потому, что карта мне ничем не мешала, я не выбрасывал ее и по-прежнему всегда носил на себе. Но со временем я понял, что мать была права: эта карта оказала огромное, необъяснимое влияние на мою судьбу. Но у меня еще будет возможность подробнее рассказать об этом.
Мне показалось, что адвокат Сува не придал карте особого значения, и я собрался было уходить, свернув бумажку и положив ее в талисманный мешочек. И тут адвокат Сува заговорил:
– В общем, мне все ясно. Тем не менее для полной уверенности я вынужден попросить вас еще кое о чем.
Я с недоумением посмотрел на него.
– Я бы попросил вас раздеться догола, мне нужно осмотреть ваше тело.
Услышав это, я покраснел как вареный рак. Именно этого я всегда избегал. С детских лет я ненавидел выставлять напоказ свое тело, будь то в бане, в школе во время медицинского осмотра или в бассейне. Дело в том, что у меня на спине, на ягодицах, на ляжках, было много следов, будто к телу безжалостно прикладывали раскаленные щипцы для угля. Не слишком привлекательное зрелище. Вообще-то кожа у меня неясная и белая, как у девушки, вот только если б не эти фиолетовые рубцы… Как, отчего появились они? Этого я не знал. Несколько раз спрашивал у матери, но она вместо ответа неожиданно разражалась слезами, у нее начиналась истерика вроде тех, что случались по ночам, и я решил больше не заговаривать об этом.
– Осмотреть меня? Это имеет какое-нибудь отношение к тому, что меня разыскивают?
– Да, имеет. Если вы действительно тот, кого мы разыскиваем, на вашем теле должны быть доказательства этого.
Я решительно снял одежду, включая майку и брюки, и в одних трусах стыдливо предстал перед адвокатом Сувой.
Он внимательно осмотрел меня, потом, глубоко вздохнув, проговорил:
– Н-да… Ну что ж, спасибо. Наверное, очень не хотелось раздеваться? Теперь быстренько одевайтесь. Я убедился, что никакой ошибки нет.
Далее адвокат поведал следующее: меня и в самом деле разыскивают. Пока он не может назвать кто. Но этот человек говорит, что хочет узнать мой адрес, чтобы в дальнейшем заботиться обо мне. Он мне родной по крови. Очень богат, никакого зла мне не причинит.
8 
