Последние отзывы

  7  

— Любопытное дело, не так ли?

— Даже более, чем вы думаете, сэр, — сказал Майкл Коттер, резидент ЦРУ в Сеуле. — Мы установили личность Хо, наблюдавшего за шведкой. С помощью наших друзей из китайских служб.

— Кто же это?

— Он относится к отделу «тайных операций» северокорейских спецслужб.

— Наши коллеги?

— Так точно, сэр. На самом деле в советских спецслужбах его зовут Хе Ян Ки. Китайцы хорошо знают его. Он часто приезжает в Макао передавать приказы своим агентам. Он остановился в отеле «Айдо». Там северокорейцы устроили базу по проведению подпольных операций, и китайцы этому не препятствовали, установив за ней наблюдение.

— Значит, вы считаете, что история с кино — это прикрытие? Что агент его масштаба не стал бы заниматься такими пустяками?

— Я не знаю, сэр, — признался Майкл Коттер. — Ким Чен Ир способен воспользоваться спецслужбами, чтобы удовлетворить свою прихоть, но в этом деле может скрываться что-нибудь другое, что не связано с нашей проблемой. Шведку «проявили», но я не мог бы этого сказать о японке, которая, может быть, должна была наблюдать за ней.

— Значит, ее убийство было ошибкой.

— Да, сэр. В Панмунджоме создалось впечатление, что так и было. Северокорейцы настаивали на выдаче трупа японки, утверждая, что она приняла северокорейское гражданство.

— Надеюсь, вы не заставите меня терять время, — вздохнул Ричард Томсон, — поскольку мне плевать на киношные прихоти молодого Ким Чен Ира.

— Мы обязаны все изучить, — защищался руководитель отделения ЦРУ в Сеуле. — Южнокорейцы, китайцы и японцы давно нас предупреждали, что Северная Корея готовит акцию против наших атлетов в Сеуле во время Олимпийских игр. Но до сегодняшнего дня мне не удалось получить никаких точных сведений.

— Вы действительно верите китайцам?

— То, что Макао, тайная северокорейская база, им надоела, — это факт. Они опасаются, что может возникнуть серьезная проблема. Кроме того, северокорейцы все больше поворачиваются к Советскому Союзу, они его боятся.

Воцарилась тишина.

— В таком случае, операция в Вене приобретает все большее значение, — подчеркнул руководитель операций — Я надеюсь узнать что-нибудь от вас. — Он наклонился к переговорному устройству и сказал: «Попросите зайти Фрэнка Вудмилла».

Три минуты спустя в комнату вошел человек несколько глуповатого вида — заместитель руководителя операций.

— Фрэнк, — переспросил Ричард Томсон, — что сообщают из отделения ЦРУ в Вене о нашей операции?

— Похоже, все развивается как предполагалось.

— Никакой реакции на историю в Пханмунджоме?

— Нет.

Руководитель серьезно посмотрел на подчиненного.

— Эту операцию нужно провести безукоризненно! История в Пханмунджоме рискует укрепить недоверие северокорейцев.

— Увы, — заметил Фрэнк Вудмилл, — мы ее не контролируем... Но мы готовы.

— Кто занимается этим в Вене?

— Малко Линге, один из наших лучших агентов!

— Тогда я могу спать спокойно, — сказал начальник операций с некоторой улыбкой.

Даже лучшие агенты не всегда творят чудеса.

Глава 3

Это был Моцарт, которого убивали. После долгой пытки. Бальный зал замка Эйзенштадт на один вечер превратили в концертный, чтобы баронесса Фредерика могла продемонстрировать свой талант пианистки. Бесконечный концерт был задуман как гвоздь ее грандиозного весеннего праздника. Сидевшие рядами в креслах красного бархата гости стоически переносили наказание.

Малко, устроившись в последнем ряду, наклонился к Александре.

— А не пройтись ли нам по террасе...

Его пальцы блуждали по облаченному в черной нейлон бедру, незаметно поднимаясь вверх, пока на импровизированной эстраде пианистка брала последние аккорды взмахом зеленоватого муслина... Александра посмотрела на Малко.

— Зачем?

Она открыто посмеивалась над ним. Ее туалет был откровенным призывом к насилию. Пышная грудь едва прикрывалась вуалью из сиреневой органзы, черная юбка, узкая в талии, расширялась наподобие тюльпана, очень высоко обнажая ноги. Малко был не один, кто догадался, что чулки были се единственным бельем... Правда, она с наивным видом утверждала, что это было сделано исключительно из желания возбудить его. Однако он заметил, что взгляды некоторых мужчин были прикованы к верхней части ног Александры. В них отражалось нечто большее, чем волнение.

  7