Последние отзывы

  19  

Они подошли к площадке для игры в поло. Альберт Манн остановился.

– И еще кое-что. Вы – один из типов из «сладкой жизни» по-европейски и сердцеед. Дафния – ваше новое увлечение. Вы встретились с ней в Нью-Йорке. Вот и все, что было условлено. Дальше выпутывайтесь сами...

Когда Малко распрощался с сотрудником ЦРУ, остроумие американцев поднялось намного выше в его глазах.

Дафния Ла Салль лежала на просторной постели, одетая в крохотные шелковые трусики. Ее грудь вздымалась до потолка, вопреки законам земного тяготения. Малко остановился на пороге, с трудом переводя дыхание. Он никогда не встречал такую концентрацию сексуальности в одной женщине.

– Привет, – сказала она. – Я думаю, что мы найдем общий язык. Иди ко мне.

Малко повиновался. Дафния галантно развязала ему галстук и расстегнула верхние пуговицы на рубашке, затем положила свою руку ему на грудь. Ее бархатный голос вызвал у Малко некоторую задумчивость.

– Как насчет того, чтобы посмотреть кинушку? – промурлыкала она. – Я лично обожаю смотреть телевизор.

– Почему бы и нет... – героически сказал Малко.

– Классно! Я чувствую, что мы уже почти друзья.

Дафния принялась лихорадочно нажимать кнопки дистанционного управления цветного телевизора, пока не напала на вестерн своей мечты на седьмом канале.

Вздохнув, она уложила свою русую голову на грудь Малко. Когда на экране раздался последний выстрел из пистолета, она вернулась к жизни, похотливо вытянулась и свернулась клубочком рядом с Малко, который тоже разделся. Ее взгляд упал на перстень Малко с печаткой, и глаза внезапно заблестели.

Она взяла его за палец и осмотрела перстень.

– Отпад, – сказала она. – Где ты его купил? Я обожаю украшения.

Малко должен был объяснить ей, что такое гербы. Дафния знала только фирменные значки на кадиллаках. Когда Малко рассказал ей про свой титул, она защебетала от радости.

– А я думала, что вы, принцы, старые. И что они все носят белые гетры и большие усы...

Для Дафнии история остановилась где-то на императоре Франце-Иосифе.

– Я еще никогда не была знакома с принцами, кроме мексиканских, но те, наверное, были ненастоящие.

Большие зеленые глаза слегка затуманились. Малко увидел приближающиеся полные, тонко очерченные губы и погрузился в бездну сладострастия. Дафния приложилась к нему роковым поцелуем.

Внезапно он почувствовал, что объятия слабеют, затем Дафния сурово его оттолкнула и уселась на кровать.

Она надула свои прекрасные губки.

– Нет. Не фонтан, – проронила она. – Я думала, что с принцем буду на что-то способна, но, увы, я не могу. Как всегда.

Малко больше ничего не понимал.

– Вы никогда не занимались любовью?

Она отрицательно замотала головой.

– Да нет же, но это всегда было моей работенкой. Когда я это делаю просто так, я всегда думаю, сколько бы смогла заработать. И это у меня отбивает все... Мне, наверное, нужно сходить к психиатру.

– Это было бы неплохо, – осторожно сказал Малко.

Ее голос стал вдруг еще более бархатным:

– Весь фокус в том, что вы должны мне дать пятьдесят или сто долларов.

Малко почувствовал, что его страсть мгновенно успокоилась. Эта машина для выколачивания денег, скрытая под маской наивности, вызывала упадок сил.

– Когда нам удастся сделать все, что мы должны, – уклончиво сказал он. – Сегодня вечером я чувствую себя немного усталым. Какими бы ни были комфортабельными «DC-8» Скандинавских авиалиний, я провел в воздухе тринадцать часов.

Дафния взъерошила свои волосы.

– Ну ладно. Пойду сниму макияж и будем спать. Завтра у нас работенка. Но мне бы хотелось когда-нибудь с вами попробовать...

Четверть часа спустя они целомудренно спали, каждый на своей половине постели. Дафния нежно сжимала в руке пульт дистанционного управления телевизором.

Глава 6

Джин Ширак враз проснулся, обливаясь холодным потом. С некоторого времени его преследовал один и тот же кошмарный сон. Он погружался в липкое красноватое вещество и не имел возможности бороться. Как зыбучие пески Сальвадора Дали. Внешний мир был только стеной, гибкой и враждебной, которая медленно смыкалась вокруг него. Продюсер глубоко вздохнул и вытер взмокший лоб.

Его жена Джойс спала на животе на другой стороне огромной кровати. Джин еле слышно встал, накинул домашний халат из голубого шелка и вышел. В гостиной все еще горел свет. Он почти машинально взял со стойки бара бутылку «Чивас Регала» и опрокинул ее в широкий бокал. И заколебался, прежде чем проглотил: он слишком много пил. Наверное, в этом и была причина его кошмаров. Одна бутылка виски в день, не считая «манхэттенов» и шампанского.

  19