Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
52 
Долгое время спустя Малко обнаружил, что рядом с ним лежит Канди, в то время, как две другие девицы исчезли. Когда молодая женщина уснула, он отворил застекленную дверь и вышел на балкон, где его охватил морозный воздух. Небо было усеяно звездами, где-то далеко простучала автоматная очередь и в ответ залаяли бесчисленные псы.
Что готовил ему день грядущий? Продрогнув, он снова забрался под одеяло, размышляя о том, как ему выбраться из Кабула.
* * *
Малко проснулся, закашлявшись от едкого запаха гашиша. В комнате никого не было, Канди и след простыл. За окном стоял день, и у него болела голова. Беспорядочные образы минувшего вечера кружились у него в мозгу. Он напряг слух. В доме Селима Хана стояла тишина. Ручной пулемет на полу напомнил ему, что в Афганистане идет война и кругом творится насилие.
Он нашел ванную, принял душ, оделся и сошел вниз. Нигде ни души, не считая мальчугана, сбежавшего впереди пего по лестнице. Тот же гашишный чад стоял и в безлюдной гостиной. Пустынный сад и бассейн без воды являли собой довольно грустную картину. У одной из дверей закатавшись в ковры, спали два телохранителя. Скорее всего, там была спальня Селима Хана. Афганцы не обратили на Малко ни малейшего внимания. Коль скоро он находился в доме, то не мог быть врагом, а прочее их уже не касалось. Вдруг за ним послышалось какое-то ворчанье. Босоногий Гульгулаб, чей автомат с огромной оранжевой обоймой висел у него на груди, делал ему непонятные знаки.
Взяв Малко за руку, он потянул его в гостиную, улыбаясь ободряющей, как он, очевидно, полагал, улыбкой.
Малко опешил. На диванчике сидела и грызла фисташки та, которая называла себя Дженнифер Стэнфорд.
Глава 13
Едва Малко вошел в залу, как самозваная Дженнифер подошла и обняла его. Какое-то наваждение! На диванчике лежала ее сумка для фотоаппаратуры. Перехватив его взгляд, она объяснила:
– Все обошлось более или менее. Хадовцы допрашивали меня и других журналистов около четырех часов. Допытывались о тебе, о знающих тебя людях, о том, чем ты занимаешься, и прочее.
– А как же те двое, которых ты...
– Они думают, что это сделал ты, – без обиняков ответила она. – Я сказала, что находилась у себя в номере и ничего не слышала. Как бы там ни было, когда они ехали в гостиницу, им было уже известно, что ты – агент американских разведывательных служб. Так, но крайней мере, сказал мне человек, который меня допрашивал. Им известна твоя подлинная личность.
– Откуда?
– Не знаю.
– Дженнифер, – начал Малко, решивший положить конец этому затянувшемуся надувательству, – вчера вечером ты вела себя с поразительным самообладанием. Я не предполагал, что у тебя есть оружие под видом фотоаппарата. Откуда оно у тебя? И для чего?
Они сидели на диванчике. Дженнифер бросила на него взгляд, в котором ему почудилось веселое удивление, и сказала:
– Разумеется, я получила его в Техническом отделе. Специально изготовлено для подобных случаев из деталей английского пистолета системы Херринг со встроенным глушителем от него же. Понятное дело, пороховые заряды слабы, но ведь не на слонов же охотиться, верно? Аппаратом можно пользоваться в толпе, не привлекая внимания. На таможне ничего даже не заметили. Разумеется, лишь после тщательного осмотра можно установить, что в действительности это огнестрельное оружие.
– Прекрасно, – отвечал Малко, – но, как правило, такого рода оружие передается "группам действия", а отнюдь не женщинам, выполняющим задачи поддержки...
Дженнифер улыбнулась с детской простотой:
– Но мне было поручено охранять тебя в Кабуле! В Управлении знали, что здесь могут возникнуть опасные взаимоналожения интересов. Поэтому меня выбрали в качестве "сиделки".
– Ты не американка?
– Нет, я вхожу в состав австралийских разведслужб. У нас есть "группа действия", и мы очень хорошо подготовлены.
– Однако руководитель отдела, ставивший передо мной задачу, не упоминал ни о какой "сиделке"...
Дженнифер скромно опустила глаза.
– Наверное, потому, что я – женщина. Они опасались, что будет задето твое самолюбие.
Малко промолчал. У нее был готов ответ на любой вопрос. Конечно, в разведслужбах работали и женщины. И израильтяне, и русские часто прибегали к их услугам. Но женщин-убийц он знал только в Моссаде.
– Покажи мне твой аппарат, – попросил Малко.
Дженнифер подала ему "Никон" с телеобъективом. Он рассмотрел устройство. Снаружи видна была лишь трубочка, имевшая сечение толстого карандаша, прикрепленная сверху к двухсотмиллиметровому телеобъективу, очень тяжелому, как и у всех фотоаппаратов с моторчиком. Дженнифер показала ему выступ красного цвета рядом с кнопкой вспышки.
52 
