Последние отзывы

  38  

Многое надо было разработать... Между ним и Амур Мирбале началась гонка на время, часы уже были включены.

* * *

В кабинете Франка Джилпатрика царила приятная прохлада. Американец с уважением смотрел на Малко. – Вы видели Жакмеля! – воскликнул он.

После инцидента с Мирбале Малко явно вырос в его глазах.

– В общем, – сказал Малко, – мне остается только пойти и прикончить Амур Мирбале в ее «ламборджини», пока ее тонтон-макуты не нашпиговали меня свинцом.

– Если бы она действительно хотела этого, вас уже могли убить, когда вы выходили из отеля... Наверно, она изменила мнение. После того унижения, которое вы заставили ее испытать, она хочет расправиться и с вами, и с Жакмелем.

Фрэнк все меньше казался дювальеристом. Малко подумал, что, если его пребывание на Гаити затянется, он снова станет настоящим белым человеком. Но пока вставала более неотложная задача.

– Где я могу найти некоего Сезара Кастелла? – спросил он.

Лицо Франка снова замкнулось.

– Не имею ни малейшего представления, – сухо сказал он. – Спросите у пастора Джона Райли на Радио-Пакс. – Несколько раз он помогал этому типу... А Радио-Пакс вы найдете на дороге Карефур.

– А как быть с двадцатью пятью тысячами долларов?

– Они в нашем распоряжении. Естественно, вы дадите мне расписку.

Деликатность еще не умерла. Малко устало встал.

– Пойду продолжать мой путь на Голгофу.

– Передайте от меня привет Джону Райли, я не видел его уже две недели.

* * *

Когда постучали в дверь, пастор Джон Райли на четвереньках пытался отыскать пружину бойка от своего старого пистолета «радом» калибра 9 миллиметров. Поднявшись, он накрыл большим клетчатым платком разобранное оружие и пошел открывать.

Хотя прежде он никогда не видел Малко, он горячо пожал ему руку: Джон Райли не забыл в повседневной жизни о христианском милосердии. Тогда Малко сказал самым естественным образом:

– Я ищу света.

Пастор улыбнулся еще шире:

– Входите, входите.

Кондиционер не работал. Джон Райли взял платок, прикрывающий «радом», и вытер пыль со стула для Малко. Сам же он уселся за столом.

– Я только что вернулся из Артибонита, – объяснил он, – а там полно пыли. Если сразу же не почистишь оружие, считай что потерял его... Чем обязан вашему визиту?

Джон Райли был достаточно плотным мужчиной с круглощеким, не особенно выразительным лицом. За роговыми очками скрывались серые пронизывающие глаза. Даже Франк Джилпатрик не знал, был ли он действительно пастором. Впрочем, все, что касалось Радио-Пакс, частной радиостанции, ведущей на Гаити религиозные передачи, было окутано тайной. Хотя работал он вполне официально, заручившись лицензией от гаитянского правительства, а его передатчики действовали по всей стране.

Выцветшая табличка напротив «Ройал-Бар», на дороге Карефур, извещала, что здесь находится Радио-Пакс. Затем надо было пройти по ухабистой тропинке в джунглях, чтобы достичь небольших зданий, где и находился передатчик.

Проблема заключалась в том, что нельзя было понять, какая конгрегация патронирует Радио-Пакс: религиозные воззрения ее ведущих были слишком расплывчаты, если только это не было свидетельством святой сдержанности. Впрочем, гаитяне были уверены, что Радио-Пакс было филиалом ЦРУ, а его пасторы не умели креститься...

Не так уж они были и неправы. Вплоть до последнего цента деньги, позволяющие радиостанции вести скудное существование, поступали из ЦРУ. И фраза, произнесенная Малко, была паролем на этот месяц. Тем не менее, кроме тайного устранения одного сатанинского коммуниста, Радио-Пакс держалось в стороне от насильственных акций своих хозяев. Или ты святой, или нет...

– Я должен войти в контакт с неким Сезаром Кастеллой, – сказал Малко.

Джон Райли покачал головой.

– Ах, Кастелла. Его здорово оклеветали. А ведь он так много сделал для защиты Святой Церкви.

Не вина пастора Райли, если он рассматривал кровь коммунистов и им подобных как гемоглобин...

– Сезар Кастелла находится в отеле «Иболеле», – тихо сказал Джон Райли. – Я напишу ему записочку: в последнее время он стал очень боязливым.

Малко мысленно поздравил себя с тем, что зашел к этому удивительному пастору. Умиротворенный, Джон Райли отодвинул пистолет и принялся писать.

* * *

Жюльен Лало быстро захлопнул дверь своего дома: нищий, сидевший на тротуаре напротив, был тонтон-макутом, одним из самых жестоких людей Амур Мирбале. Старик пытался успокоить сердцебиение. Дала ли Амур приказ убить его, где бы он ни появился, или просто напугать его? Хотя, сообщая о Малко, он выказал немало рвения.

  38