Последние отзывы

  37  

— У вас нет домашнего телефона полковника Торита? — спросил Малко.

— Нет. Я даже не знаю, где он живет.

С этой стороны можно было только ждать... Оставалось главное: Хабиб Котто. Малко не мог оторвать глаз от календаря, висевшего над столом. Шесть дней до истечения срока ультиматума. Он находился в посольстве уже двадцать минут и все не решался сообщить американцу об отъезде Саманты Адлер. А тот, устав от попыток разыскать полковника Торита, объявил:

— Тем хуже. Нужно любым способом связаться с Хабибом Котто и закончить дело с помощью вашей приятельницы.

Малко собрал в кулак все свое мужество.

— Это невозможно, — сказал он. — Саманта Адлер едет сейчас в аэропорт. Она больше не хочет поставлять оружие.

Кровь отхлынула от лица Эллиота Винга.

— Боже мой! Это невозможно! — пробормотал он. — Она не может так бросить нас. У меня есть деньги...

— Один из убитых вчера был ее любовником, — объяснил Малко. — Это случается с нею уже второй раз. Она суеверна... В любом случае, если еще до поставки оружия мы не найдем тех, кто устроил эту засаду, то рискуем столкнуться с еще более серьезными неприятностями. Это может быть, например, ракета САМ-7 по самолету с оружием.

— Но Хабиб Котто не станет ждать!

— Я попробую ему все объяснить, как только у нас будет новая встреча, — пообещал Малко. — Пусть он нам поможет!

— Каким образом?

— Необходимо узнать, кто в его окружении знал об этой встрече. Была утечка информации.

— Нам остается шесть дней до истечения срока ультиматума, — заметил американец. — Этого слишком мало, чтобы отправиться в Европу искать другое оружие.

Малко предпочел ничего не отвечать. Жизнь Элен Винг висела на волоске.

— Необходимо, чтобы Вашингтон стал действовать. Пусть они попросят автоматы у египтян. Те сами производят их. Это для них не проблема. Я возвращаюсь в отель.

Они были уже в холле, когда Малко вернулся в гостиницу. Капитан Содира и новенький — коренастый, жирный метис, которого звали Самир. Он направился прямо к ним.

— Я ждал вас, — сказал он спокойно. — Поднимемся в мой номер.

В лифте, где были другие пассажиры, они молчали. Но в номере Малко африканец сразу же перешел в наступление, заговорив резким, гневным тоном:

— Наш товарищ Фуад был убит вчера вечером во время встречи, которая была вам назначена. Председатель Котто крайне рассержен. Что произошло?

— Убиты еще три человека, — сказал Малко. — Торговцы оружием, которых я привел. Я сам едва остался жив, и совершенно не знаю, откуда нанесен удар. Но мы должны это установить. Кто еще из ваших знал о месте встречи?

В комнате повисла тишина. Они взглянули друг на друга и обменялись несколькими словами по-арабски, прежде чем обернуться вновь к Малко.

— Никто, — сказали они вместе. — Только сам председатель и Фуад, больше никто. Все идет от вас.

— Это невозможно, — отрезал Малко.

Рев взлетающего самолета заставил их замолчать на несколько минут. У Малко сжалось сердце. Саманта Адлер покидала Хартум. Тишина продолжалась долго — пока лайнер не удалился. Малко прервал молчание.

— Этот инцидент не изменил наших намерений, — сказал он. — Но надо знать, где происходит утечка информации. В противном случае возникнут новые проблемы...

— Это ливийцы... — вставил слово Содира.

— Да, но как они узнали?.. Засада была хорошо организована... Им было известно все.

— Мы займемся расследованием, — пообещал Содира. — Можем ли мы передать председателю, что оружие все же будет предоставлено в оговоренное время?

В голосе его прозвучала угроза, и Малко решил, что лучше пока прибегнуть ко лжи.

— Да, — сказал он. — Ничего не изменилось.

Если не считать того, что у него не было теперь ни оружия, ни человека, который мог бы его доставить...

Содира облегченно вздохнул. В глубине души он не очень-то был опечален смертью Фуада. Для Хабиба Котто важна была только одна вещь: оружие. Его эмиссары хорошо знали, что Малко не был причастен к вчерашнему инциденту.

— Мы встретимся завтра, — заявил Содира, поднимаясь. — Нельзя допустить, чтобы смерть нашего товарища осталась безнаказанной.

Звонок в дверь вывел Малко из раздумья, в которое он погрузился после ухода посланцев Хабиба Котто.

Как только он открыл, на него словно обрушился черный смерч. Это была принцесса Рага — в джинсах, блузке, ощетинившаяся, пылающая ненавистью.

  37