Глава 8

– Потанцуем, Муна?

Молодой длинноволосый ливанец с талией, перетянутой металлическим поясом, взял Муну за руку и увлек в центр салона. Она улыбалась, немного опьяневшая, самоуверенная, красивая в своем длинном серебристом платье с большим боковым вырезом, как у профессиональных танцовщиц, обнажающим ногу до бедра. Утонувший на канапе в подушках Халил пожирал ее глазами.

А она, бесстыдно покачивая бедрами, прошла мимо него, а затем мимо Малко, бросив на него, через плечо длинноволосого, не то призывный, не то оценивающий взгляд.

Ага, значит, не забыла, что Халил представил их недавно друг другу.

И в салоне, не отрываясь, все смотрели только на нее, особенно мужчины: она была обворожительна.

На приеме, который устроила жена Жезина, собралось около полусотни гостей, если не больше. Некоторые из них исчезали, на смену им появлялись другие, все более и более молодые. Любители плотно и вкусно поесть собирались в соседней комнате-столовой, где были накрыты столики с горячими блюдами и закусками. Между столиками бесшумно сновали лакеи в вышитых суданских платьях, разнося напитки. Чего тут только не было: вина различных марок, шампанское, виски, ликеры, джин...

Да, Халилу и Муне не запретишь жить красиво!

Малко с отсутствующим видом, сквозь полуопущенные ресницы, осматривался вокруг. Как много красивых, с вызывающей внешностью женщин, изнеженных, томных мужчин! Ни одного знакомого, за исключением Герольда с Мирей, что удобно устроились рядом с ним. На француженке золотистые шорты, настолько облегающие, что, казалось, готовы треснуть при малейшем ее движении. Как оказалась тут эта пара? Кто их пригласил?

Улыбнувшись Мирен, он переместил взгляд и увидел молодую женщину, единственную в салоне, которая была лишена светского шарма. Было видно, что она явно скучает, выпрямившись на пуфе, несколько в стороне от всех. Длинное строгое платье из красного муслина. В зубах дорогая сигарета.

Заинтригованный, Малко показал на нее Герольду.

– Кто это?

– Лейла Кузи. Помешанная.

– Как так помешанная? На чем?

– На политике. Она, видите ли, представляет левые силы. Фанатичка. Она палестинка.

– Но зачем она сюда пришла?

– Чтобы вербовать сторонников, обращать нас в свою веру. Но в общем-то она здесь своя, так как происходит из знатной консервативной семьи. Ее называют «герцогиней».

Малко решил поговорить с ней, так как она, судя по всему, знает «весь Бейрут» и может оказаться полезной.

«Герцогиня» охотно вступила в разговор. В течение десяти минут он слушал страшные истории об израильских агрессорах и шпионах. С горящими глазами она заключила:

– Мы победим, потому что правда на нашей стороне! Я презираю ливанцев за их пассивность.

– Убежден в этом, – как можно искренне произнес Малко и добавил: – Мне бы было приятно увидеться с вами еще.

Она напряженно улыбнулась.

– Это непросто.

– Почему?

– На ближайшие две недели все мое время расписано. И я не хотела бы появляться в городе с иностранцем. У себя дома тоже не могу вас принять: если слуги увидят, что в доме после захода солнца появился посторонний мужчина, они все попросят увольнения, после чего пойдут извиняться на могилу моего отца. У меня очень патриархальная семья. Мою сестру видели несколько раз в обществе одного христианина. С тех пор я получила множество писем, в которых мне советуют убить ее, чтобы покончить со скандалом.

  19