Последние отзывы

  62  

— Вы отдадите ей?

— Сегодня что-то много шатается сумасшедших, — ответила она.

— Да или нет?

Она прочла письмо, которое я сунул ей.

— Да или нет?

— Нет, — сказала она и вернула мне письмо.

Я положил его на стол.

— По крайней мере не выбрасывайте и не рвите его.

Она ничего не сказала.

— Я вернусь и убью вас, если вы помешаете этому письму попасть в руки моей жены.

— В самом деле?

Она ничего больше не сказала, обратив ко мне лицо с зелеными рыбьими глазами.

Я покачал головой и пошел к выходу.

— Так ее нет здесь? — спросил я еще раз, обернувшись.

Женщина все так же молча посмотрела на меня и не ответила.

— Я еще десять минут буду в лагере, — сказал я. — Я приду еще раз, чтобы узнать.

Я шел по улицам и переходам лагеря. Я хотел через некоторое время снова вернуться в столовую, поискать Елену, но тут вдруг почувствовал, что с меня словно соскользнула защитная пелена. Я сделался непомерно большим, уязвимым со всех сторон. Мне надо было скорее спрятаться.

Я наудачу зашел в барак.

— Что вам надо? — спросила меня худая женщина.

— Я должен осмотреть электропроводку. Здесь все в порядке?

— Кажется, в порядке. Только здесь больные.

Я увидел на женщине белый халат.

— Это госпиталь? — спросил я.

— Барак для больных. Вас вызывали сюда?

— Меня прислала снизу моя фирма. Надо проверить провода.

Из глубины барака подошел человек в военной форме.

— В чем дело? — спросил он.

Женщина в белом халате объяснила ему. Его лицо показалось мне почему-то знакомым.

— Электричество? — переспросил он. — Лекарство и витамины сейчас были бы куда полезнее.

Он швырнул свою фуражку на стол и вышел.

— Здесь, кажется, все в порядке, — сказал я женщине в белом. — Кто это был?

— Врач, кто же еще?

— У вас много больных?

— Достаточно.

— И многие умирают?

Она посмотрела на меня.

— Зачем вам это?

— Просто так, — ответил я. — Почему здесь ко всем подозрительны?

— Просто так, — ответила она. — Взбрело в голову, вот и все. Эх вы, невинный ангел! У вас есть и родина, и паспорт. А у этих людей нет ни того, ни другого, — она помолчала. — Смертных случаев не было вот уже недели четыре. До этого умирали.

Месяц назад я получил письмо от Елены. Значит, она в лагере.

— Спасибо, — сказал я.

— Не за что, — ответила она горько. — Поблагодарите лучше, бога за то, что ваша мать и отец дали вам родину, которую вы можете любить. Любить и в несчастье, любить и тогда, когда она держит в неволе еще более несчастных и выдает их хищникам, которые принесли несчастье их стране. А теперь, если надо, занимайтесь освещением. Было бы лучше, если бы прибавилось света кое у кого в голове!

— Была уже здесь немецкая военная комиссия? — быстро спросил я.

— Зачем вам это знать?

— Я слышал, что ее ждут здесь.

— И вы этим довольны?

— Нет, просто мне нужно предостеречь.

— Кого? — спросила женщина, насторожившись.

— Елену Бауман.

— От чего предостеречь? — она внимательно посмотрела на меня.

— Вы ее знаете?

— Вовсе нет.

И опять стена недоверия. Только позже я понял, отчего это происходило.

— Я ее муж, — сказал я.

— Вы можете это доказать?

— Нет. У меня другие документы. Может быть, вы поверите, если я скажу, что я не француз.

Я вытащил паспорт покойного Шварца.

— Нацистский паспорт, — сказала женщина. — Так я и думала. Что вам надо?

Терпение у меня лопнуло.

— Увидеться с женой. Она здесь. Она сама написала мне об этом.

— Письмо при вас?

— Нет, я уничтожил его, когда решил бежать. Почему здесь все скрывают?

— Мне тоже хотелось бы знать, — сказала женщина, — и именно от вас.

Вернулся врач.

— Вы все закончили? — обратился он ко мне.

— Нет. Я загляну еще разок завтра утром.

Я снова зашел в столовую. Рыжая стояла с двумя другими женщинами у стола и продавала им белье. Я стал ждать и вновь почувствовал, что счастье уже покинуло меня: надо было немедленно уходить, если только я хотел еще выбраться из лагеря. Часовые у входа могут смениться, и тогда мне придется все объяснять заново.

Елены не было. Рыжеволосая избегала моего взгляда. Она торговалась, затягивая время. Тут подошли еще женщины. За окном прошел офицер. Я оставил столовую.

  62