Последние отзывы

  6  

Одно из ее самых тягостных дел привлекло внимание желтой прессы. Сражаясь в суде за то, чтобы государство обеспечило надлежащей заботой восьмилетнюю девочку с серьезными отклонениями, которую застали за попыткой убийства ее шестилетней сестры, Триш обнаружила, что стала более знаменитой, чем иные адвокаты начала тридцатых годов. Она догадалась, что именно это в первую очередь и привлекло издателя. По ее разумению, никакой другой причины для его предложения не имелось, и она была уверена, что они никогда не встречались.

В конце концов она позвонила ему, когда в ее расписании образовался крохотный просвет, согласилась встретиться за ланчем в «Оксо Тауэр» и обнаружила, что дела, связанные с детьми, он принимает также близко к сердцу и испытывает отвращение к тому, как некоторые из них освещаются в массовых изданиях. Они еще не закончили с первым блюдом, когда Триш согласилась написать эту книгу, и только сглотнула, услышав размер предложенного издателем аванса, на фоне которого даже ставки в бесплатных юридических консультациях показались сказочными.

Она могла позволить себе взять этот заказ, поскольку в последние четыре года зарабатывала хорошо, а тратила сравнительно мало. Целую вечность ее регулярным расходом была выплата по закладной и по счетам и ежегодная покупка абонемента в спортивный зал, куда она начала ходить в рамках своей антистрессовой кампании. Она ужинала в ресторанах с друзьями, после суда выпивала в «Эль Вино» и иногда устраивала вечеринки у себя в квартире, а на большее у нее практически не оставалось времени. Триш не могла вспомнить, когда последний раз была в театре; поход в кино порой казался ей заманчивым, но наступало время выходить из дому, и у нее почти всегда оказывалась какая-то незаконченная работа; а вопрос о концертах даже и не рассматривался.

Вернувшись на кухню сделать свежего кофе, который, как она надеялась, на вкус окажется лучше первого, и включив чайник, Триш увидела, что на автоответчике мигает огонек. Она нажала на кнопки, решив, что, должно быть, пока она была в душе, ей перезвонила Антония, но услышала совсем другой голос — более высокий, более молодой и куда более приятный.

— Привет, Триш! Это Эмма. Я только хотела узнать, может быть, мы встретимся — вместе поедим, выпьем или, например… погуляем? Мы не разговаривали уже сто лет, и очень хотелось бы повидаться и послушать, как движется твоя работа. У меня грандиозное новое дело, о котором я хочу тебе рассказать… и довольно смешное, для разнообразия. Позвони, если согласна. Но не беспокойся, если ты занята. Очень люблю. Пока.

Триш улыбнулась при мысли об Эмме Нэтч, своей ближайшей подруге и специалисту по выявлению лжи и по психологии ложных признаний. Если бы не случившееся с Шарлоттой, Триш сразу же перезвонила бы ей и договорилась о встрече. Но сейчас она решила, что придется подождать: вдруг позвонит Антония.

Снова включив телевизор, чтобы не пропустить никаких новостей, Триш села и попыталась читать газеты. Ждать ей пришлось недолго.

— Антония? — торопливо спросила она, едва сняв трубку.

— Триш, слава богу, ты дома! И спасибо за твое сообщение. Я должна была догадаться, что ты позвонишь. Это… это… я не в состоянии… ты понимаешь.

— Могу себе представить. — Триш убрала звук телевизора. — Антония, есть какие-то новости?

— Нет. Ничего. Это какой-то кошмар!

— Не могу передать, как я тебе сочувствую. Послушай, я не хочу тебе мешать и все такое, но, может, тебе будет легче, если я приеду?

— А ты приедешь? — В голосе кузины прозвучало такое удивление, что Триш задумалась, не восприняла ли Антония все более частые отказы от приглашений на ее глупые званые ужины как желание прервать отношения. — Здесь ужас что творится. На улице журналисты, они все время барабанят в дверь, требуя, чтобы я сообщила им, как я себя чувствую. Да как, черт возьми, по их мнению, я могу себя чувствовать? Я в отчаянии и готова убить эту проклятую Ники. Она квалифицированная няня — как она могла такое допустить?

— Один Бог знает. Послушай, я сейчас приеду, но как только ты почувствуешь, что я тебе мешаю, ты обязательно мне скажешь. Хорошо? Обещаешь?

— Хорошо. Когда ты приедешь, здесь может быть полиция. Они позвонили и сказали, что хотят со мной поговорить — непонятно зачем. Видимо, у них пока нет никаких улик. О, Триш, что мне делать?

— Роберт с тобой?

— Нет. У него там какие-то проблемы в офисе. Он не мог остаться.

  6