21

— Что ты… — начал я.

— Заткнись, Силье! — перебил меня Ян Эгиль.

— Но я…

— Заткнись, я сказал!

Я отошел на несколько шагов.

— Я так полагаю, мы поступим, как договорились, да? Спустимся в деревню, переоденемся в сухую одежду и как следует обо всем поговорим. Так будет лучше, правда?

— Да я только хотела сказать… — начала Силье, заплакав.

— Молчи!

— Ну-ну, — вмешался я. — Пошли, что ли, вниз?

Ян Эгиль и Силье уставились на меня, как будто они объединились против строгого отца, сурового учителя, требовательного священника. Оставалось радоваться одному — я успел забрать оружие.

Я улыбнулся и сделал приглашающий жест.

— Пошли. А то я себе задницу уже отморозил.

Они не засмеялись и не улыбнулись, а только кивнули и двинулись вниз по склону. Я отошел в сторону, пропустив их вперед.

— Пойду сзади, — бросил я небрежно.

Они и не подумали возражать.

Молчаливой унылой колонной мы спустились с осыпи, прошли мимо валежника и вошли в лес. Подойдя поближе к месту дислокации, я снова крикнул:

— Мы идем! Силье и Ян Эгиль впереди, я за ними!

— Отлично, Веум! — ответил Стандаль уже без мегафона.

Они набросились на нас внезапно. Впереди я услышал глухой звук возни и понял, что Силье отшвырнули в сторону, а полицейские навалились на Яна Эгиля. До меня донесся звук защелкиваемых наручников.

— Ва-а-а-а-а-арг! — отчаянно взвыл сквозь темноту Ян Эгиль, вертясь во все стороны. — Ты сказал, что наручников не будет!

Я прыжками преодолел расстояние до них.

— Да не нужны наручники! Оружие у меня!

— Кто тут полицейский, ты или я? — грубо ответил ленсман. — Мне новые побеги не нужны.

— Да черт возьми! Это же дети!

— Ему семнадцать. Он отвечает за свои поступки.

— Но я же пообещал ему!

— А кто ты такой, чтобы раздавать тут обещания?

— Идиоты чертовы!

Его лицо оказалось прямо перед моим.

— Берегись, Веум, а не то мы и на тебя наручники наденем!

Я оглянулся по сторонам. Мы стояли, сбившись в кучу посреди леса. Силье укрылась под крылом Грете, которая косилась на меня из-за ее плеча. Она предостерегающе посмотрела на меня и медленно покачала головой, как бы прося больше не лезть на рожон. Вокруг нас стояли уставшие, злые полицейские. Ян Эгиль не сопротивлялся. Он почти повис на руках у двух инспекторов, прикованный к одному из них наручниками.

Внезапно Силье обратилась к нам:

— Но это сделала я!

Все обернулись к ней как по команде.

— Что?! Что ты сказала?! — рявкнул Стандаль.

— Это я сделала!

— Что сделала?

— Застрелила их!

— Что ты такое говоришь? Ты серьезно?

— Думаешь, я вру? — Она покраснела от гнева. — Вру о таких серьезных вещах?

— Нет-нет. Надеюсь, что нет, — растерянно пробормотал Стандаль.

— Так и надо этому старому мерзавцу!

Стандаль тяжелым взглядом посмотрел на нее:

— Ты имеешь в виду…

— Дядю Клауса!

— Силье! — настойчиво обратилась к ней Грете.

Среди полицейских пронесся шепот.

— А вот вам и мотив, — сказал один из них, с видом победителя оглядываясь по сторонам. — Я же вам говорил…

Стандаль, судя по всему, потерял дар речи. Он уставился на возбужденное личико девчушки.

— Так. А теперь слушайте все, — вмешался я. — Вы что, собираетесь всю ночь тут простоять среди леса? Давайте, ради всего святого, спустимся вниз, к цивилизации. Чтобы была крыша над головой, сухая одежда, и тогда уж станем во всем этом копаться.

  37