Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
64 
Он уже видел, как занимается с ней любовью, чувствовал, как занимается с ней любовью.
— Не искушай меня.
Шейла засмеялась.
— Именно это я и делаю, Слейд Гарретт. Я собираюсь искушать тебя до конца твоей жизни.
И у нее получится, думал Слейд, у нее получится.
— Звучит как изысканная пытка.
— Вот и хорошо. — Шейла крепко поцеловала его, приоткрывая щелочку в блаженное царство, ожидавшее его. Их обоих. Слегка задыхаясь, она добавила: — Тебе их еще много придется испытать.
Если она думала, что испугает его, ее ждало разочарование.
— Обещания, обещания...
Слейд вывел ее за руку из комнаты. Они столько еще должны наверстать... Без груза сомнений, страхов, оскорбленных чувств.
— Подождите, — крикнула им вслед одна из медсестер. — А что делать с цветами?
Вместо ответа Слейд вернулся к сестринскому посту. Шейла пошла за ним, заинтригованная. Она следила, как Слейд вынимает маргаритку из одного из букетов. Он воткнул цветок ей в волосы, как он сделал это в ночь, когда они встретились. Тогда цветок был из орнаментальной вазы, украшавшей банкетный стол. Теперь он из букета с пожеланиями скорейшего выздоровления их дочери.
— Вот так, прекрасно, — прошептал он и обратился к медсестрам: — Выньте для нас карточки, а цветы распределите между пациентами.
— Точно мои мысли, — улыбнулась Шейла. — Мы думаем одинаково, Слейд.
Да, по принципиальным вопросам у них одинаковое мнение. И всегда будет.
— То есть ты знаешь, о чем я думаю.
— Да, знаю. — Она взяла его под руку и прошептала: — Пошли.
— А ты можешь?.. — неуверенно спросил он.
— Могу. — Прошло уже больше двух недель, а она хорошо знала свое тело. Она готова, хочет и может. — Господи, мы теряем время.
— Больше не теряем, Шейла, — сказал он, увлекая ее к лифту. — Больше не теряем.
64 
