очень нудно 
2 
Винсент еще не решил, продолжить ли кампанию завтра или подождать приезда Аскота. Сегодняшнее выселение будет решающим ударом, результатом многодневных усилий, но какое удовольствие видеть все это, если Аскот ни о чем не ведает?
Да и вся эта история с возмездием не слишком приятна. Такие поступки не в правилах Винсента, и вряд ли он когда-либо решится на что-то подобное. Просто в этот раз он полагал, что обязан действовать именно так. Поэтому лучше поскорее покончить с этим и забыть. Но Аскот отнюдь не спешил стать участником спектакля.
Ему давно следовало бы вернуться. Винсент так на это рассчитывал! Он не привык к долгому терпеливому выжиданию. А торчать битый час в карете на холоде неизвестно зачем и почему…
Винсент поморщился, чувствуя, как с каждой минутой нарастает раздражение. К тому же Дадли отнюдь не спешил выполнить поручение. Чего он тянет? Интересно, сколько времени требуется, чтобы вручить чертов клочок бумаги и откланяться?
Наконец Дадли показался на крыльце, но отчего-то застыл неподвижно, совсем как огородное пугало в вихрящемся белом водовороте. Сделал он то, за чем посылали, или дверь захлопнули у него перед носом? Какого дьявола он там торчит?
Винсент уже собрался выйти из кареты и узнать, в чем дело, когда Дадли наконец опомнился и направился к нему. Винсент нетерпеливо открыл дверцу, но Дадли не торопился оказаться в благословенном тепле. Наоборот, даже не подумал сесть в экипаж и по-прежнему топтался на месте. Похоже, окончательно рехнулся.
Однако, прежде чем Винсент успел осведомиться о причинах столь странного поведения, Дадли напыщенно объявил:
— В жизни своей я не совершал столь омерзительного деяния, милорд, и впредь не решусь на что-то подобное. С этой минуты вам придется подыскивать нового секретаря. Я увольняюсь.
Винсент вопросительно вскинул бровь:
— Увольняетесь?..
— Завтра утром на вашем письменном столе будет лежать моя официальная просьба об отставке.
Не часто Винсенту приходилось испытывать такое потрясение. Чтобы тихий, скромный, немногословный Дадли… Но тут его вновь обуяло нетерпение.
— Садитесь же в экипаж, мистер Дадли. Совсем ни к чему объясняться на холоде.
— Нет, сэр, — сухо ответствовал секретарь. — Я сам найду дорогу домой, огромное вам спасибо за приглашение.
— Не глупите, Дадли. В это время суток вы дальше своего носа ничего не увидите.
— Ничего, справлюсь.
И с этими словами секретарь захлопнул дверцу кареты и едва ли не строевым шагом замаршировал по тротуару. В обычной обстановке Винсент пожал бы плечами и уже через секунду напрочь забыл бы о секретаре, но на этот раз что-то не давало ему покоя. Но что?..
Неожиданно для себя он спрыгнул на землю и, догнав Дадли, громко потребовал ответа:
— Так из-за чего вы совершенно спятили и набрасываетесь на своего хозяина?
Хорас Дадли резко обернулся. Обычно бледное лицо побагровело:
— Если я и далее стану общаться с вами, боюсь, непоправимо и навеки обесчещу свое скромное имя. Пожалуйста, примите мою отставку и не допытывайтесь…
— Черта с два! Вы служили у меня восемь лет. И увольняться из-за таких пустяков…
— Пустяков?! — взорвался коротышка. — Видели бы вы горестный взгляд этой несчастной девушки! Сердце разрывается на нее смотреть! Такая красавица!
Ее измученное лицо будет преследовать меня до конца дней!
Облегчив таким образом свою душу, Дадли без дальнейших прощаний снова отправился в путь. На этот раз Винсент не стал его догонять и, мрачно нахмурившись, снова обернулся к злополучному дому. Теперь это его особняк. Его. Бесчисленные одолжения, сделанные предыдущему владельцу, сыграли свою роль. Тот охотно забыл об устном соглашении с Джорджем Аскотом передать купчую Винсенту Эверетту. Правда, Аскот, верный слову джентльмена, отдал большую часть стоимости дома и договорился выплатить остаток частями за несколько лет, поэтому и не считался пока законным хозяином.
Винсент выложил всю сумму наличными и потребовал от Аскота все деньги, и немедленно, хорошо зная при этом, что того нет в стране и больше никто не сможет раздобыть ни пенни, и следовательно, дом со всей обстановкой уплывет из рук. Возвратившись, беспечный торговец обнаружит, что спасать свои вложения слишком поздно.
Удар по финансам Аскота, как и по его репутации, был убийственно-метким, поскольку его кредиторы, вне всякого сомнения, всполошатся, узнав о выселении. Правда, Винсент никак не ожидал, что в результате расстанется со своим бесценным служащим.
2 
