70 
— Где тебе хочется. В разумных пределах, естественно.
— В Шотландии?
Линкольн воздел руки к небу, но тут же сдался.
— Так я и знал, что этим кончится. Ладно, так и быть, в Шотландии, при условии, что не рядом с… самой одиозной частью вашей семьи.
— Видишь ли, неподалеку от Крегоры есть прекрасный участок свободной земли. Па как‑то даже хотел купить его, но, по‑моему, не нашел владельца.
— Не удивлюсь, если этим владельцем окажусь я.
— Ты не уверен? Линкольн пожал плечами.
— Одним из увлечений отца была покупка недвижимости. У меня хватало дел с поместьем дяди, так что владениями в Шотландии управляла мать. Просто руки не дошли выяснить, что входит в список моего наследства. Но смутно припоминаю, как в четыре‑пять лет поехал с отцом осматривать землю неподалеку от Крегоры. Впрочем, может быть, я и ошибаюсь. От Крегоры до отцовского дома довольно далеко.
— О, хорошо бы, ты не ошибся! — восторженно воскликнула она.
— Посмотрим, — улыбнулся Линкольн.
И вдруг… она сама не поняла, как это вырвалось…
— Не можем мы пожениться сегодня, Линкольн? — выпалила она.
Глава 35
Вопрос явно застал Линкольна врасплох. Да и ее тоже. Она вовсе не собиралась ничего такого говорить. Теперь ничто не помешает ему, в свою очередь, осведомиться, почему она не может подождать до утра.
Мелисса оцепенела, попыталась пробормотать что‑то напоминающее извинение и, пунцовая от стыда, уже хотела было выскочить из комнаты, но Линкольн ответил спокойно, словно не замечая ее смущения:
— Я сам об этом подумывал. Но по пути к священнику вспомнил, что это единственный день в неделю, когда его не бывает дома. Сегодня он навещает больных и убогих своего прихода. Они с утра его ожидают. Иногда он проводит с ними полночи, если считает, что это поможет.
— Черт! — досадливо буркнула Мелисса. Линкольн кашлянул. Она покраснела еще гуще.
— Я хотела… ах, не важно, ты все равно не поймешь.
Он поднялся и отодвинул стул, чтобы помочь ей встать.
— А вот тут ты ошибаешься, — заверил он, подхватывая Мелиссу на руки. — Прекрасно понимаю и полностью с тобой согласен.
— Правда? — с надеждой выдохнула она.
— Мелли, ты согласилась стать моей женой. Позволишь ли, чтобы наша первая брачная ночь состоялась чуть раньше венчания?
— А я‑то собиралась просить тебя о том же… или нет… вряд ли набралась бы храбрости…
— Значит, «да»?
Мелисса кивнула и спрятала лицо у него на плече. Линкольн сжал ее чуть сильнее и ускорил шаги. Через несколько минут они оказались в его спальне, просторной и светлой, но она почти ничего не видела вокруг. Потому что не отрывала взгляда от нареченного. Тот осторожно усадил ее на край постели, сбросил сюртук и уже хотел снять с нее туфли, но Мелли покачала головой.
— Но я так хочу сделать это, — взмолился Линкольн. — Если бы ты знала, как часто я в своих грезах раздевал тебя, сразу увидела бы, сколько удовольствия мне доставит не спеша снимать с тебя одежду.
Мелисса откинулась на спину, подложила руки под голову и лукаво улыбнулась:
— А если бы ты знал, насколько часто я воображала, как ты разоблачаешься… Можно, я посмотрю, если не возражаешь?
Очевидно, он не возражал, и даже стал действовать неспешнее. Ее дыхание становилось все более затрудненным, по мере того как очередной предмет одежды летел на стул. Мелисса не шутила. Она в самом деле представляла этот момент много раз, но в невинности своей и помыслить не могла, как это будет на самом деле.
Он оказался куда лучше сложен, чем она предполагала. Под костюмом аристократа скрывалось великолепное тело атлета. Мускулистые руки, легкая россыпь темных волос на груди, переходящая в черную дорожку, ведущую по животу вниз. Очевидно, старые шрамы и раны не изуродовали его. Он был самим совершенством, хотя и покрыт синяками после недавней потасовки.
Когда Линкольн расстегнул брюки, Мелисса едва не зажмурилась. Эти открытия вели ее в область неведомого. Был момент, когда она испытала неподдельный страх. Его мужское достоинство, обуянное желанием, было, по ее мнению, чересчур велико. Да он попросту разорвет ее!
Угадав по выражению лица, о чем думает Мелисса, Линкольн мягко заверил:
— Ты создана для меня, Мелисса Макгрегор. Клянусь, мы прекрасно подойдем друг другу.
— Правда?
70 
