Последние отзывы

  22  

— Наверное, нам стоит поговорить более откровенно, — пожав плечами, предложил я. — Капрал докладывал, что вчера, ближе к ночи, здесь крутились два подозрительных паренька. Возможно, шпионы или разведчики.

— И что же, ваш наихрабрейший офицер до смерти их запугал своими неприличными наколками?

— Почему неприличными? Это камасутра…

— Он им показывал ту, что на пояснице, с пьяным ёжиком?

— Нет, он всего лишь улыбнулся им, но…

— …эффект тот же! — хмыкнув, завершила Ева. Скорее всего, в её голосе сквозил неприкрытый сарказм, хотя я откровенно не понимал причины.

— Дело не в этом, просто сегодня утром был очень странный телефонный звонок. Некто предупредил, что наше убежище раскрыто, и посоветовал бежать.

— Я никому ничего не сообщала!

— Охотно верю, тем не менее нас вычислили за одну ночь.

— И что, значит, я — предательница?!

Некоторые женщины просто не умеют разговаривать, не повышая голоса. Наверное, грубость и крик ассоциируются у них с борьбой за права слабого пола…

— Я всего лишь пытаюсь сказать, что теперь наш дом в любую минуту может быть атакован превосходящими силами противника и, возможно, тебе лучше уйти…

— Ага, боитесь оставлять в тылу обученную Гончую?! — сорвалась охотница, мгновенно прикусив язычок. Итак, запретное слово произнесено. Значит, это всё-таки Гончие…

Ева уселась на край табурета и, вперившись в стену невидящим взглядом, напряжённо засопела. Ещё чуть-чуть, и разревётся, как обиженное дитя. Положение спасла посвежевшая Сабрина, с мокрой головой, в банном халате выходящая из ванной.

Надеюсь, вы поссорились, ибо я голодна во всех смыслах!

— Присаживайся. — За вовремя пододвинутый стул мне достался поощрительный укус в предплечье. — Твой завтрак будет подан через минуту.

— А мой десерт? — Она притянула меня за брючный ремень и, урча, потёрлась щекой о пряжку.

Сопение Евы медленно, но верно переходило в печальную стадию всхлипываний.

— Но… э… я… О, кстати, я хотел спросить, а куда запропастился наш верный Капрал? Или ты закидала его мыльной пеной под душем…

— Дэн, ты вечно всё портишь! — возмущённо фыркнула Сабрина, неохотно отпуская меня на свободу. — Твоё озабоченное привидение стоит туманным столбиком у края ванной. По-моему, он весь в нирване. Не буду врать, что это стоило мне больших стараний. Я всего лишь была естественна…

Хм, это как раз мне очень даже знакомо. Обычно она доводит до эйфории любую аудиторию одной игрой на виолончели (многие женщины только после этого зрелища понимают, что такое множественный оргазм!). Выступай моя подруга в стриптизе — весь город был бы заперт в кутузку за аморальное поведение. И при всём при том — ни одной фальшивой ноты, ни одного лишнего движения, ни капли вульгарной пошлости или цинизма. Сабрина как никто ценит собственное достоинство…

— А что с Евой? Ненароком проболталась, что она — Гончая.

— Можно подумать, мы этого не знали!

— Знали, но… Видишь ли, человек всё равно чувствует себя предателем, не будь с ней слишком строгой.

— Хорошо, хорошо, пусть выплачется. Я тоже не зверь… кстати, где мой утренний фужер с кровью?!

Рыжая охотница, не выдержав, заревела наконец во всё горло. Мы деликатно отвернулись, чтобы не мешать, и продолжили аристократический обмен новостями.

— Я был у шефа. Тебе привет.

— Ох уж мне эти его приветы… По-прежнему не пропускает ни одной киски?

— Подобный упрёк всегда имеет оттенок комплимента. Я интересовался его мнением насчёт Гончих, нарушения запретов и правил Охоты, но… Похоже, там, внизу, их очень серьёзно поддерживают.

— Всегда поражалась, каким образом одна и та же организация ухитряется идти под знаменем церкви и благословением Сатаны… Могут же устраиваться люди!

— Потом Капрал спугнул двух разведчиков у нашей дачи, а утром кто-то звонил, предупреждая, что нас обнаружили.

— Можно подумать, мы так уж скрывались!

— Тем не менее попробуй рассмотреть эту ситуацию как помеху нашему нежному уик-энду.

— Ты опять делаешь из меня… стоп! Ещё одна помеха, кроме этой рыжей?! Всё. Я иду сеять смерть и разрушения!

— Ну, если ты непременно настаиваешь… — Тут я поймал себя на том, что больше не слышу всхлипываний Евы. Старательная охотница напрочь забыла о своём неутешном горе, упоённо подслушивая наш спор. Встретив мой взгляд, она опомнилась и вновь заревела изо всех сил.

— Это ты её вчера так запугала?

  22