Сначала, вроде бы ничего, но потом стало скучно, ггероиня оказалась какой-то противной... 
42 
– Ха! Ты еще спроси: «Где моя бабушка?», – схамил Волк, широко улыбаясь, после чего похлопал лапой по постели рядом с собой, еще пакостнее усмехнувшись.
Я дернула за ручку двери. Она не подалась. Я задергала еще сильнее, упираясь в пол ногами, пока не вырвала ручку с мясом. Волк все это время с грустным видом наблюдал за моими отчаянными попытками открыть дверь. Поняв, что мои усилия бесполезны, я отшвырнула дверную ручку и раскрыла рот, приготовившись завопить, как милицейская сирена. Волк убрал улыбку и загрустил еще больше.
– Нет, не делай этого, пожалуйста, – вежливо попросил он тоскливым голосом. – Мне так лень вставать. О нет! Я же просил!
В это время я уже пронзительно орала, но это длилось не более секунды. Волк молниеносно вскочил с кровати, схватил меня в охапку одной лапой, а другой зажал рот:
– Ну чего ты в самом деле? Я же пошутил, а она сразу в крик. Пожалела хотя бы мои барабанные перепонки, крошка.
– М-м-м-мм! Мырмым?! Муммырмымма!!!
– О Жаннет! Я и не думал, что у тебя такие расшатанные нервы, если бы знал, не появлялся бы так неожиданно. Я даже узнал твое имя! Мне почему-то казалось, что ты будешь рада меня видеть.
«Ах ты, эгоист самовлюбленный, я вдвойне была бы рада твоя видеть, если бы поблизости стоял Алекс с полным арсеналом пулеметов, заряженных серебряными пулями!» – рыча, я пыталась вырваться из цепких лап зверя.
– Если ты обещаешь, что не будешь кричать, я тебя отпущу, – подумав, предложил Волк.
Я энергично закивала. Пусть он только выпустит меня на свободу, пусть относительную, а там посмотрим. Волк медленно разжал лапы.
– Вот и умница… Между прочим, вечером будут танцы. Чур, я первый на очереди!
– На какой очереди? – подавленно поинтересовалась я.
– Как на какой? На вальс и гавот! И вообще, ты что, собиралась танцевать с кем-то еще, кроме меня? – строго осведомился Волк, демонстративно сложив лапы на груди.
– Боже меня упаси это сделать, – пробормотала я в сторону и поспешила успокоить серого ревнивца: – Нет, конечно, я вообще не танцую.
– Как говорится, не умеешь – научим, не хочешь… – обрадовался он.
– Что, у вас тоже так говорится? – удивилась я.
– У кого это «у вас»? – насторожился он. – Разве ты не француженка?
– Еще бы! Конечно, француженка, причем чистокровная, у меня в роду были даже породистые французские бульдоги.
– Да?! – недоверчиво произнес Волк, искоса глядя на меня, видно, в душе у него зародились подозрения. Неужели он обо всем догадался и нас раскрыли?
– А почему у тебя глаза такие… – Он замялся.
– Какие? – почти угрожающе потребовала пояснить я, догадываясь, к чему он ведет.
– Ну… э-э… слегка раскосые, – выкрутился Волк, отводя взгляд.
– Все ясно, сейчас я расскажу одну историю, и ты сразу поймешь, что я тебе не лгу. Был один человек, про которого все его соседи и друзья на протяжении многих лет думали, что у него узкие глаза, пока в один прекрасный день он не вышел с утра из дома трезвым. Тогда все увидели, что он самый обычный француз с нормальными европеоидными глазами. Вот так и я – француженка, только выпиваю иногда, – разъяснила я Волку, смущенно улыбаясь.
Выслушав меня, он слегка опешил.
– Извини, Жаннет, кто бы подумал, я даже не догадывался, – пробормотал он, с сочувствием глядя на меня.
– Вот так вот оно и бывает, – вздохнула я, решив поставить точку в разговоре на эту тему. Волк подошел к окну и выглянул наружу.
– Чудненько! – сразу же донесся его радостный голос. – Похоже, там уже накрывают столы. О! Чую черную кровяную колбасу, рыбный супчик с сыром – какой аромат! У нас в Оверни это главное блюдо. О! Судя по запаху, еще бифштексы с жаренным в кипящем масле картофелем, пальчики оближешь, и это еще не все… Рагу с разными соусами и… О да! Это она! Самая вкусная штука на свете – утка по-мексикански!
С горящими глазами серый гурман повернулся ко мне и облизнулся. «Этот тип полон загадок», – подумала я, невольно отступая к стене.
– Слушай, неужели ты собираешься и в самом деле быть на празднике? Мной овладевают здоровые сомнения……
– Ну я же решился навестить тебя, несмотря ни на что, милочка, – показушно обиделся Волк.
– А кстати, как тебе это удалось, Волчик? Помнится, ты опасался появляться в этой гостинице, – подковырнула я, почему-то отбросив все опасения насчет того, что он когда-нибудь все-таки причинит мне вред. Знаете, наблюдая за ним, я даже пришла к выводу, что у него все-таки есть шанс исправиться и стать законопослушным гражданином своей страны (если его до того времени не прихлопнут, конечно). В этот момент на морде у Волка отразились внутренние сомнения.
42 
