Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
28 
– Может, испечь на ужин с кашей? – подумав, предложила моя домохозяйка, но я отрицательно покачал головой. К вечеру бабка отойдет и наверняка расколдует дуру. Пока лучше откатить ее куда-нибудь в угол, а вот с Митькой разговор будет серьезный…
– Никита Иванович, тут к вам еще девица домогается. Прямиком с вещами пришла, вон узлы с телеги снимает…
Короче, где-то к половине девятого вечера у нас в углу под лавкой лежало пять зрелых тыкв. Круглые и вытянутые, оранжевые и сероватые, гладкие и разновеликие, тем не менее они объединялись одним общим стремлением экстренно выскочить замуж за нашего младшего сотрудника и переехать жить в милицейское отделение. С болтливым и многообещающим балбесом разговор будет позже, никуда он не денется… Но самое удивительное то, что все девицы клялись, будто бы получили разрешение на свадьбу от самого государя. Либо Горох чего-то недослышал, либо у него специфическое чувство юмора… Яга склонялась ко второму, но так или иначе, вечер был скомкан, поработать над кражей чертежей не удалось. Митя пришел поздно… и не один. Доложил, что искомых личностей не обнаружено, а на обратном пути он изловил мелкого вора – поймал с поличным за руку в собственном кармане. Я слишком устал, чтобы вникать в такие мелочи. Каюсь, это была моя вина… Даже не взглянув на задержанного, – его охраняли стрельцы у ворот, – я дал приказ сунуть жулика до утра в поруб. Там разберемся, а наутро-о-о…
Нет, честно говоря, где-то до двенадцати дня у нас особых проблем не было. Не считая петуха, естественно… Я здорово набегался и потому перед сном не припас чего-нибудь потяжелее тапок, дабы забекренить гаду гребешок на другую сторону. Ну и он тоже расстарался. Дикий вопль «ку-ка-реку!!!» был такой мощности и силы, что меня буквально сбросило с кровати и накрыло подушкой. Вот как его называть после этого? Вниз спустился в прескверном настроении, хотя Баба Яга успешно приободрила меня пирожками с головизной и настоящими немецкими сосисками (господин Кнут Гамсунович баловал по случаю). После завтрака прошла дежурная разборка с нашим деятельным недоумком. В принципе все подобные расспросы с пояснениями достаточно однообразны по сути: мы ругаемся – он кается, после спектакля каждый расходится по своим делам…
– Митя, давай покороче, без ползанья на коленях и стука лбом об пол, что ты наобещал царским девицам?
– Да… ничего такого вроде… Вот разве вашу личную благодарность за содействие следствию?!
– О, этого сколько угодно! Ты мне объясни, с какого времени я стал твоим младшим братом, отделение милиции – твоим собственным особняком с хозяйством, а наша Баба Яга – свекровью в ожидании?
– Чего-чего? – вытаращился он, а я демонстративно открыл блокнот.
– Значит, так, перечисляю… Гражданка Пышкалова Варвара Дмитриевна, младшая дочь повара с царской кухни, прибыла для осмотра в дом к будущему мужу. Гражданка Хлобыстова Марьяна Тихоновна, дочь дьяка из посольского приказа, конкретно заявилась с вещами для полного переезда в терем жениха. Далее по списку, если ничего не перепутал, гражданки: Татьяна Сумкина, Любовь Залетайло, Татьяна Битова – цель та же, претензии те же, намеренья идентичные. Все пятеро клянутся христом-богом в том, что ты дал им самые надежные гарантии. Все пятеро согласны выйти за тебя замуж, удовлетворен?
– Нехорошо, Митенька… – скорбно добавила Яга, давясь улыбкой. – Неужто ты у нас басурман какой, чтоб цельный гарем себе заводить?
– Никита Иванович… – совершенно растерянно обернулся наш герой. – Бабуленька Ягуленька, хоть режьте, хоть вешайте, а не виноватый я! Не обещал я им жениться, ни одной не обещал! Землю есть буду, а не обещал!
– Митька! – сурово рявкнул я, видя, как он нацеливается на горшок с геранью, чтобы продемонстрировать верность слову. – Ты мне тут дурака не валяй, хочешь землю есть – иди на улицу, пусть народ думает, что мы тебя не кормим… С девицами своими будешь разбираться лично, но имей в виду – Горох им всем уже дал разрешение на законный брак. Если все пятеро подадут ему жалобу на твой коварный отказ… Я тебя не запугиваю, я тебе сочувствую. Бабушка, посодействуйте…
– Да как же… – беспомощно залепетал Митька, едва сдерживая слезы. – Я ж на благо отделения трудился… За что ж меня, молодого, да под венец?! Это ж… так ведь на всю жизнь, мама родная! Я ить… намекнул только… самую чуточку, для поддержания разговору… За что жените, батюшка сыскной воевода?! За что счастья лишаете?!
28 
