Последние отзывы

  114  

– Странно-странно. – Он почесал бороду. – Вы уверены, что у вас все в порядке?

– Да-да, – сказал Алекс, слабой рукой обнимая меня за плечи.

– Ну, ладно… – призадумался шеф, уходя по коридору. – Вообще-то я не помню, чтобы подписывал ваше заявление о переселении. Но мог и забыть, уточню у секретарши…

Самое ужасное, что, находясь внутри комнаты, мы с Алексом понимали, что происходит. Мы стали безотказными и очень добрыми, мы раздали все и голодали, не имея возможности выйти в столовую. Но даже если бы нам кто-то принес ужин в комнату – мы бы тут же от всей души подарили его проклятым хоббитам!

– Милый, если сейчас придет секретарша и попросит одолжить тебя на ночь, я ведь с радостью одолжу. Храни нас, Аллах, – честно всхлипнула я.

– Да, – с улыбкой зарыдал он, – но ведь комната меня не выпустит, и ей придется воспользоваться мной тут, прямо у тебя на глазах.

– Это ужасно, любимый, – радостно прослезилась я.

…Проведя два дня без еды, мы совсем ослабели. Хорошо, что вода еще была, как будто комнате было приятно продлевать нашу агонию. Мы бы и ее отдали. Но хоббитам она была не нужна, вода на Базе есть везде, хоть залейся.

– Теперь понятно, кто такой этот А. Д. Это сам дьявол мстит нам!

– Да, и ясно, почему здесь давно никто не жил. Кто бы сюда ни вселялся, все неизбежно быстро умирали.

…Положение казалось безысходным. Мы не могли выйти, и никто не рисковал войти к нам. Необъяснимое стремление к добру медленно забирало наши жизни, и мы (кошмар!) только радовались этому.

Нас спас кот. Заподозрив неладное, агент 013 провел собственное расследование – посидел над архивами, сопоставил факты и пришел к определенным выводам. Впрочем, и он беседовал с нами, сидя на безопасном расстоянии от порога:

– Вскрылись страшные факты насчет вашей новой комнаты. Здесь обитает Абсолютное Добро.

– А. Д.?! – не поверила я. – А мы думали, это дьявол…

– В чем-то ты права, именно дьявол и написал то фальшивое распоряжение о переселении. Оно не проходило через секретариат, это точно!

– Но оно нас убивает! – выкрикнул Алекс.

– Верно, поскольку считает смерть освобождением от страданий. Вам нужно срочно бежать отсюда.

– Мы бы и рады, но не можем выйти в дверной проем.

– Хм. Понимаю, поэтому и я лучше не буду к вам заходить.

– Правильно, но комната и сама тебя не впустит. Она держит нас…

– Хотя, с другой стороны, я же кот! Значит, могу бродить где вздумается, может, на меня заклятие не действует… Но все-таки я должен думать о семье, что с ними станет, если я умру здесь? Поэтому лучше не будем рисковать. Простите, друзья мои, но я пойду, а то не успею на обед. Обязательно загляну к вам как-нибудь попозже…

Он не заглянул, но мы его не винили. В таком добром состоянии духа вообще никого невозможно винить, мы бы сейчас даже Гитлера простили, если бы о нем вспомнили. Хорошо, он этим не воспользовался…

Вечером того же дня пришел Бэс, сказал, что только что узнал о нашей проблеме от кота и хотел бы освятить комнату.

– Все ваши беды происходят исключительно от безверия, и как вы не понимаете? Одумайтесь, пока не поздно, дети мои!

Но войти внутрь, к своей досаде, он не смог даже с молитвами, крестом и кадилом. На следующее утро агент 013 принес пирожки от Синелицего, но они не лезли нам в горло, пока мы знали, что хоббиты тоже будут им рады. То есть на глазах кота так и отдали им все. Благо, что круглосуточное дежурство у дверей они не оставляли. Профессор недоуменно покрутил когтем у виска и отвалил…

…Шел четвертый день нашего заточения, мы лежали без сил на полу, уже раздав все, что было, хоббитам, у которых, кажется, были бездонные желудки. Или их просто так много, что им действительно не хватает еды, какие же мы с Алексом были эгоисты раньше, что не задумывались об этом, считая хоббитов просто прожорливыми дармоедами. Но даже если это так, то все равно приятно делать добро! Мы и делали. Но себя, кажется, довели до голодной смерти…

– Сейчас умру, – слабо прошептала я.

– Я не позволю тебе умереть такой ужасной смертью. Вот, выпей мою кровь. – И не успела я его остановить, как командор быстро сделал ножом небольшой надрез на руке и поднес ее к моим губам.

Плача, я лизнула… О, вкусная, сладкая глюкоза! Но, осознав, что я творю, резко остановилась, слезы еще сильнее брызнули из глаз.

– Нет, я не могу причинить тебе зло. – Я отвернулась, из последних сил отодвинув от себя руку Алекса.

  114