Последние отзывы

  34  

«— На протяжении ряда допросов вы упорно скрываете свою вину и отказываетесь давать следствию показания о своей антисоветской и шпионской деятельности. Всеми имеющимися в распоряжении следствия материалами вы полностью в этой деятельности изобличены. Вам в последний раз предлагается сознаться в совершённых вами преступлениях и дать о них развёрнутые и правдивые показания, — начал следователь.

— Тяжесть совершённых мною в течение многих лет преступлений, глубокий позор предательства побуждали меня сопротивляться следствию. Я вижу, что дальнейшее сопротивление бесполезно, и решил стать на путь полного признания преступлений, совершённых мною, и давать следствию искренние показания о своей преступной деятельности.

— Вам уже предъявлялось обвинение в преступной связи с иностранным государством. Расскажите подробно следствию, кому вы предали интересы нашей Родины?

— Я признаю свою вину перед государством и партией в том, что являюсь германским шпионом. Завербован я был для работы в пользу немецких разведывательных органов бывшим работником НКВД и Разведупра Штейнбрюком».

Далее он рассказывает о своём разочаровании в коммунистических идеалах, о неверии в возможность победы социализма в СССР, о контактах Штейнбрюка с руководителем абвера фон Бредовом и даже с таким известнейшим военачальником, как Людендорф, об отказе получать какие-либо деньги за свою работу на германскую разведку.

«— Следствие располагает данными, что ваша работа в германской разведке не ограничивалась передачей шпионских материалов. Вы предавали и известную вам агентуру.

— Как правило, выдачей агентуры я не занимался, за исключением нескольких случаев, о которых дам показания. С приходом к власти Гитлера и после убийства фон Бредова наша организация некоторое время была без связи, но несколько позже Штейнбрюк её восстановил, сказав, что нашим шефом стал очень активный разведчик адмирал Канарис. Адмирал стал требовать выдачи агентуры, против чего я всегда категорически возражал. Одним из ценнейших работников был агент № 270 — он выдавал нам информацию о работе в СССР целой военной организации, которая ориентируется на немцев и связана с оппозиционными элементами внутри компартии. Штейнбрюк стал уверять, что если мы 270-го не выдадим, то немцы нас уничтожат. Пришлось на выдачу 270-го согласиться. Это было тяжелейшим ударом для СССР. Ведь ещё в 1932 году из его донесений мы узнали о существующей в СССР широкой военной организации, связанной с рейхсвером и работающей на немцев. Одним из представителей этой организации, по сообщению 270-го, был советский генерал Тургуев — под этой фамилией ездил в Германию Тухачевский.

— Какую предательскую и шпионскую работу вы вели, работая в Разведывательном управлении РККА?

— Судя по информации, немецкое начальство было очень довольно нашим со Штейнбрюком переходом на работу в Разведуправление. Немцы были заинтересованы в усилении чисто военной информации об СССР и его армии. Мы передавали секретные сводки о Германии, Польше, Румынии и Чехословакии, отправляли выводы, сделанные генштабистами после различных военных игр, сообщали о возможном развёртывании наших войск в случае войны. Но больше об этом знает Штейнбрюк — все документы доставал и передавал он.

— Таким образом, следствие констатирует, что вы из идейных побуждений и симпатии к фашизму в течение двенадцати лет состояли на службе шпионом германской военной разведки. Находясь на руководящей работе в органах ОГПУ, вы направляли работу контрразведывательного и иностранного отделов таким образом, чтобы максимально обеспечить интересы германского фашизма. Вы передали немцам часть нашей агентуры, кроме того, вы передали нашим заклятым врагам, немецким фашистам, все имевшиеся в вашем распоряжении данные о Красной армии. Подтверждаете ли вы это?

— Да, подтверждаю».

15 июня Артузова вызывают на второй допрос.

«— В распоряжении следствия имеются материалы о том, что вы в своей антисоветской и шпионской деятельности были связаны с бывшим наркомом внутренних дел Ягодой.

— Не желая усугублять свою и без того тяжёлую вину перед советским государством, должен сознаться, что я скрыл от следствия свою преступную связь с Ягодой и своё участие в антисоветском заговоре, им возглавлявшемся. Став на путь полного раскаяния, теперь уже окончательно, я решил рассказать следствию всю правду. Ягода действительно завербовал меня на почве того, что знал о моей шпионской деятельности, но не с немцами, а с французами… И вообще, я работал на три разведки. В 1919 году я был завербован для ведения шпионской и разведывательной работы в пользу Франции, в 1925 году в пользу Германии и в 1932 году в пользу Польши, причём во французскую разведку меня завербовал двоюродный брат А.П. Фраучи, а в польскую — сотрудник иностранного отдела НКВД Маковский, который в это время был нашим резидентом в Париже.

  34