Последние отзывы

  21  

Он должен справиться. Он простит. Она ведь простила. И он сможет.

Да только где взять силы, чтобы убрать образы сплетенных тел из головы, чтобы не представлять лица Капучинки, когда она бьется в экстазе в руках другого. А Игнат почему-то не сомневался, что Тоше хватит и мозгов, и опыта, удовлетворить его девочку. Или уже не его?

— Быстрее! — рявкнул Игнат, радуясь, что он с парнями оказался не так далеко от студии Лики.

Машина резко затормозила, а Игнат вылетел из салона, как черт из табакерки. В два прыжка он влетел по лестнице, и в следующее мгновение уже дернул за ручку двери, ведущей в зал.

В студии были распахнуты все окна, но ветерок не спасал от духоты. Из динамиков лилась тихая, но знакомая Игнату музыка. Аргентинское танго. Да. Точно.

Игнат застыл, мысленно готовясь увидеть любую картинку. Лику обнаженную, в руках урода и скорее всего смертника. Лику полураздетую, бьющуюся в агонии страсти. Лику уставшую и уснувшую после секса. Но не такую Лику — висящую на плече Тоши-котика.

Первое мгновение Игнат часто моргал, задаваясь вопросом, что из всего было глюком. Он прислонился спиной к стене. Потом аккуратно присел на лавку у входа. А дальше тупо заржал.

Опираясь спиной о стену и вжимая в нее затылок, Игнат смотрел, как Лика танцует гребаное аргентинское, мать его, танго. Выверенные движения. Изящная шея и тонкие руки. Покатые бедра, затянутые в облегающие шорты ниже колен. Белая майка поверх короткого яркого топа чуть прикрывала попку. Игнат видел, что ткань пропиталась потом, но не мог оторвать взгляда от ее одежды. Пожалуй, более эротично и желанно ни одна женщина просто не могла выглядеть. Для Игната. Только она. Только его Капучинка. Потому что эту майку он как-то ставил у нее дома. Это его, Игната, майка.

Парень потянулся в карман, вынул пачку сигарет и зажал фильтр одной сигареты зубами. Боже, он чуть не сдох, пока ехал сюда.

— Игнаш, ну ты совсем охренел? — возмутилась Лика, — Курить здесь? На улице кури.

— А просто посидеть можно? — тихо спросил Игнат, кивая Тоше в знак приветствия, — Посмотреть.

— Посиди, — кивнула Лика, — Только тихо. Мы в запарке. Турнир на носу, а всю программу подбивать.

— Рыбонька, — вмешался в разговор Тоша, — А может я сгоняю за едой? Жрать хочу. Умираю.

— Тош, — строго скомандовала Лика, — Давай уже закончим, и устроим перерыв.

— Капучинка, а ты сама ела? — напрягся Игнат.

— Игнаш, — строго произнесла девушка, — не отвлекай. Потом поем.

— Ясно, — вздохнул парень и тихо вышел из зала.

Оказавшись в коридоре, Игнат на секунду оперся рукой о стену. Как-то вдруг накатило, а теперь адреналин сходит. Млять, вот ведь идиот! Надумал уже Бог знает что, и себя накрутил. А все вон как вышло. Она просто танцует. А Тоша просто партнер.

Игнат вышел на улицу. Подставил солнцу лицо. Прикрыл глаза на секунду. Рядом нарисовался охранник.

— Вадя, — командовал Игнат, — Пельменную за углом на Складской знаешь?

Парень кивнул. Вынув несколько крупных купюр из портмоне, Игнат отдал их Вадиму.

— Метнись, и притащи пожрать, — прокомментировал Чертинский, — Побольше, повкуснее и побыстрее. И кофе.

Вадим умчался за едой. А Игнат, выбросив окурок в мусор, вернулся в зал. Стараясь не мешать, аккуратно вошел, снял обувь, поставил у порога. Уселся на лавке у окна, и, скрестив руки на груди, принялся наблюдать за своей девушкой.

Спустя сорок минут, Игнат чувствовал и возбуждение от вида обтянутых плотной тканью шорт бедер и своей майки на девичьем теле, и раздражение, от того, что Тоша беспрепятственно касается его девушки, и даже злость от того, что элементарно захотелось есть после минувшей встряски. И слава Богу, на пороге студии появился Вадим с пакетами в руках.

— Все, малыш, я уже пухну от голода, — пожаловался Тоша, — Давай пообедаем?

— Если я пообедаю, стану тяжелее и ленивее, — вздохнула Лика, отпивая воду из бутылки.

Игнат уже облюбовал один широкий подоконник и вынимал еду из пакетов.

— С твоим весом все в норме, — хмыкнул Тоша, — Я бы сказал, чуток можно бы и добавить.

Парень, полностью игнорируя присутствие Игната, крепко ухватив Лику за руку, заставил ее покружиться вокруг своей оси и под ее звонкий смех, наклонил, удерживая девушку на согнутом локте.

— Ты чудо, конфетка! — не унимался Тоша, — А Плешивый просто осел и дохляк.

— Плешецкий, — рассмеялась Лика, — Его фамилия Плешецкий.

  21