... 
51 
Нет, не то же самое. Потому что даже тогда, когда я, бреясь, шептал эти слова перед зеркалом, к горлу подкатывала тошнота.
Зазвонил мобильный, напомнив, что я слишком надолго отлучился от патрульной машины.
— Алло!
— Пап, это я, — сказала Амелия. — Мама почему-то не забрала меня из школы.
Я покосился на часы.
— Уроки ведь закончились два часа назад…
— Я знаю. Дома ее нет, и на сотовый она не отвечает.
— Я сейчас приеду, — сказал я.
Уже через десять минут недовольная Амелия уселась в мой автомобиль.
— Отлично. Обожаю ездить на полицейских машинах. Сам подумай, какие пойдут слухи…
— Что ж, примадонна, вам повезло, что весь город знает, кем работает ваш отец.
— Ты говорил с мамой?
Я пытался с нею связаться, но она действительно не отвечала на звонки. Причина стала кристально ясна, когда я подъехал к дому и увидел, как она осторожно вытаскивает тебя с заднего сиденья. Помимо привычной кокситной повязки, на тебе красовался новый бинт, в петле которого повисло предплечье.
Заслышав шум, Шарлотта вздрогнула и обернулась.
— Амелия… Господи, прости меня! У меня из головы вылетело…
— Ага, какая неожиданность, — пробормотала Амелия, с важным видом направляясь в дом.
Я взял тебя на руки.
— Что произошло, Уиллс?
— Я сломала себе лопаточную кость, — похвастала ты. — А это очень сложно.
— Да, представляешь, лопатку… — подтвердила Шарлотта. — Раскололась пополам.
— Ты не брала трубку.
— Батарея села.
— Могла бы позвонить из больницы.
Шарлотта вскинула на меня глаза.
— Ты что, действительно сердишься на меня? Шон, если ты не заметил, я была слегка занята…
— А ты считаешь, я не вправе знать, когда моя дочь ломает себе кость?
— Говори тише.
— Это еще почему? — закричал я. — Пусть все слушают. Всё равно узнают, когда ты подашь…
— Я не собираюсь обсуждать это при Уиллоу…
— Учись, дорогая моя, и учись поскорее, потому что она так или иначе узнает всю подноготную.
Лицо Шарлотты залилось краской, она отобрала тебя у меня и понесла в дом. Там она усадила тебя на диван, вручила пульт от телевизора и отправилась в кухню, ожидая, что я последую за ней.
— Какого черта, Шон?
— Ты у меня спрашиваешь? Не я заставил Амелию два часа просидеть возле школы…
— Я не нарочно…
— Давай, кстати, поговорим о «ненарочных» вещах.
— Это был несерьезный перелом.
— Знаешь что, Шарлотта? Как по мне, так довольно серьезный, черт побери!
— А что бы ты сделал, если бы я все-таки позвонила? Ушел с работы? Тогда бы тебе не заплатили за этот день и неприятностей только прибавилось.
Вот вам и послание между строк, вот вам и невидимые чернила этого чертового иска: Шон О’Киф слишком мало зарабатывает, он не может обеспечить достойное лечение своей дочери, нам не оставалось ничего иного…
— Я тебе вот что скажу… — как можно спокойнее начал я. — Если бы получилось наоборот, если бы я был с Уиллоу, когда она сломала лопатку, ты была бы вне себя. И еще один момент. Моя работа тут ни при чем. И твоя батарейка тоже. Ты не позвонила мне просто потому, что уже сама приняла решение. Ты все равно поступишь так, как считаешь нужным, и тогда, когда посчитаешь нужным, а на мое мнение тебе наплевать!
Я выскочил на улицу, громыхнув дверью, и кинулся прямиком к машине, в которой не успел даже выключить мотор. Упаси господь уйти с поста раньше срока!
Я в ярости хлопнул ладонью по рулю, раздался гудок. Шарлотта выглянула в окно. Лицо ее показалось мне крошечным белым овалом с размытыми расстоянием чертами.
Я сделал ей предложение при помощи пирожных птифур: пошел в кондитерскую и попросил выписать глазурью «Выходи за меня», по букве на каждом. Подали их на одном блюде вперемешку. Это, пояснил я, такая анаграмма. Расставь буквы в правильном порядке.
«Я ад змей новых», — сложила она.
Шарлотта наблюдала за мной, скрестив руки на груди. Не отходила от окна. Я с трудом узнавал в ней девушку, которую когда-то попросил сложить другую фразу. И вспомнить выражение ее лица, когда вторая попытка увенчалась успехом, я уже не мог.
Амелия
Когда в тот вечер мама позвала меня к ужину, я повиновалась с безудержным энтузиазмом смертника, идущего на казнь. Ну, в общем-то, не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять: 1) в этом доме счастливых людей нет; 2) это как-то связано с адвокатом, к которому мы недавно ходили. Родители кричали друг на друга в открытую. Все три часа, что папа был на работе, а мама плакала над мясным рулетом, ты хныкала без остановки. А я сделала то, что делала всегда, когда тебе было больно: сунула наушники плеера в уши и выкрутила громкость на полную.
51 
