Последние отзывы

  76  

На передних санях сидели австрийский император Франц и русская императрица — на ней красовалась шляпа с алмазным плюмажем и зеленый бархатный плащ, подбитый горностаем.

Ричард предполагал, что окажется в одних санях с Екатериной, но обнаружил рядом с собой графиню Софию Жичи, которая, как поговаривали, страстно хотела заполучить в поклонники русского государя. Правда, последний был настолько увлечен ее золовкой, что едва обратил на Софию внимание, разве что дал ей прозвище — Блестящая Пустышка. Вряд ли это можно было счесть комплиментом, если вспомнить титул Селеста — «небесная», — которым он наградил Юлию. Хотя в список седоков санной прогулки Софию все же включили — вероятно, за ее умение поддержать оживленный разговор в любой компании. Александр напрасно будет тратить время, если продолжит обхаживать Юлию, сердце которой, как многим известно, отдано другому, подумалось Ричарду. Русскому государю лучше переключиться на Софию — очень хорошенькую, на все готовую.

Вот и Шенбрунн. Сани выстроились вокруг замерзшего озера, превращенного нынче в каток. Любители поскользить по льду на коньках с наслаждением предавались сему развлечению, облаченные в яркие национальные костюмы стран Северной Европы.

В последнее время Ричард, подсознательно ища глазами Ванду, стал даже злиться на себя за то, что эта девушка стала его навязчивой идеей. Вот и сейчас, едва они прибыли в конечный пункт санного променада, он принялся обшаривать глазами присутствующих.

Слуги принялись разносить горячие напитки тем из гостей, кто решил не присоединяться к катающимся на льду и остаться в санях. Ричард взял с подноса бокал и передал его графине.

— Выпьем за ваши мысли? — мягко спросила она.

Тут Ричард сообразил, насколько он был неучтив во время прогулки.

— Простите меня, — сокрушенно покаялся он. — Я действительно погрузился в мысли о своих заботах, вместо того чтобы развлекать вас в дороге.

— Вы, наверное, влюблены, — просто отвечала она. — Признаки этой болезни мне хорошо знакомы.

— Странно, но тот же вопрос я задаю самому себе. Я влюблен? Возможно ли такое со мной?

— Ответ вам может дать лишь ваше сердце, — молвила графиня.

— Боюсь, что не могу верить своему сердцу, — грустно отозвался Ричард.

— Тогда поверьте мне, — улыбнулась она. — Моя интуиция подсказывает мне, что вы влюблены, и, возможно, впервые в жизни.

— Почему вы так решили? — спросил Ричард, немало удивленный.

— Возможно, во мне иногда просыпается дар ясновидящей, — отвечала София. — В вашем лице есть нечто, что подсказывает мне, что вы на пороге чего-то столь удивительного, что это кажется вам не реальностью, но игрой воображения.

— А я пью за ваши прекрасные глаза, — с воодушевлением возгласил Ричард, поднимая бокал, — и думаю, лучше мне стало от ваших слов или хуже.

Во всяком случае, слова Софии оказали сильное влияние на него, и к тому времени, как санный праздник закончился и трубы вновь взревели, давая сигнал к возвращению в Вену, он страстно, как никогда в жизни, желал увидеть Ванду.

Теперь Ричард точно знал, что он должен сказать ей — или почти уверен, что знает, поскольку остававшаяся где-то в дальнем уголке сознания холодная расчетливая мысль приглушала разгоравшийся в его душе огонь влечения к этой девушке.

«Я хочу ее, я не могу жить без нее!» Тело Ричарда пылало, в то время как холодный разум продолжал насмехаться над ним.

Ему все труднее было оставаться холодным и отстраненным от всего, когда в наступающих сумерках лошади галопом понеслись назад, к городу, а их колокольчики разливались над белыми заснеженными полями. Холодный ветер пьянил и красил румянцем щеки сидевших в санях гостей.

— Я тоже влюблена, — призналась графиня София в намечающихся сумерках. Это таинственное время между светом и тьмой придавало особую значимость такой откровенности, способствовало соединению душ — дружескому, объединяющему в самых глубинных точках…

— Будьте осторожны, — предупредил ее Ричард. — Любовь может превратиться в опасное чувство, если им безрассудно одаривать, раздавать его направо и налево…

София рассмеялась в ответ:

— Любви никто не выбирает. Она просто приходит, и все. Неужели вы не знали об этом?

Ричард кивнул, вспоминая тот первый их с Вандой вальс и ту минуту, когда она сняла маску и он увидел ее лицо. Да, графиня София права, любовь просто приходит, а когда она придет, спастись от нее невозможно.

  76