24 
То же самое случилось, когда ей было семь лет. Они жили в Аделаиде, и родители задержались там больше чем на год. Стар успела даже украсить комнату постерами и фотографиями. Так было с квартирой у самой гавани в Сиднее, а теперь еще и с этим коттеджем, в котором она не успела прожить и десяти дней.
– Да, это хорошее, качественное проклятье. Может, даже наследственное, – пробормотала девушка.
Она снова подскочила от неожиданности, когда сквозь дождь к ней метнулась тень. Сердце сжалось, когда Стар поняла, что перед ней промокший насквозь Кэллам.
– Там все в порядке?
– Угу. Потолок выдержал, но на крыше огромная дыра там, где отлетела черепица. Я позвоню в свою страховую компанию, и они кого-нибудь пришлют, чтобы сегодня же ее заделать. А завтра займутся ремонтом как следует.
Кэллам схватил телефон со скамейки и смахнул с лица облепившие голову пряди мокрых волос.
Колени у Стар снова начали подкашиваться, но на сей раз не от столь близкого знакомства с капризами матери-природы. Кэллам выглядел очень сексуально – мокрая рубашка липла к мускулистой груди, брюки обтянули стройные, длинные ноги, мелкие капли дрожали на длинных ресницах.
Этот парень был просто неподражаем, и Стар, решив справиться со своим страхом, сосредоточилась на соблазнительном бизнесмене.
Ничто не могло выбить его из колеи. Даже сейчас, когда большинство мужчин бесились бы при одной мысли, что пострадала их собственность, Кэллам держал себя в руках, оставаясь спокойным и собранным.
Ей это нравилось. Слишком сильно…
Он посмотрел на Стар, закатил глаза и жестом дал ей понять, что страховой агент оказался весьма словоохотливым типом. По всей видимости, в список его достоинств можно было добавить и терпеливость, если он еще не взорвался от ярости и не оборвал болтуна.
– Замечательно. В таком случае мы ждем вашего специалиста. Об остальном позаботимся завтра. Да, отлично. Спасибо. – Он закрыл телефон и вытер лоб. – Ф-фух. Столько бюрократии только для того, чтобы залатать дыру в крыше.
– В конце концов, это их работа.
Стар пожала плечами, неожиданно почувствовав себя очень неуютно. Все, чего ей сейчас хотелось, – это вернуться в коттедж и спрятаться. Подальше от галантного, властного босса с проницательным взглядом.
– Что стряслось?
– Это, – отозвалась Стар, красноречивым жестом указав на низкие тучи, вспарываемые молниями и истекающие дождем. – Просто поверить не могу…
– Мы не можем управлять погодой. Не волнуйся, ты вернешься в коттедж, как только починят крышу. – Жестокость этих слов произвела на Стар такое же впечатление, как если бы в нее саму ударила молния. – А до тех пор, разумеется, останешься здесь.
Первым ее порывом было запротестовать, однако девушка понимала, что будет выглядеть глупо. Конечно, придется остаться. Больше некуда идти.
Нельзя сказать, что она совсем не знает Кэллама. Однако, стоя здесь, глядя, как с его пушистых ресниц стекают капли воды, видя беспокойство в темных глазах, Стар почувствовала, как события вырываются из-под ее контроля и с бешеной скоростью несутся вскачь.
– Спасибо.
Она сумела жалко улыбнуться, а потом зубы снова застучали. Кэллам выругался, обнял девушку за плечи и повел в дом к лестнице, ведущей на второй этаж.
– Идем, тебе нужно как можно быстрее избавиться от мокрой одежды.
– Что верно, то верно, – пробормотала Стар, необъяснимым образом почувствовав себя согревшейся и отчаянно пытаясь не прижаться к мужчине всем телом.
По крайней мере, у нее есть крыша над головой, работа и, возможно, даже смена одежды. Пусть она слишком испугалась грозы, но теперь, оказавшись в надежных объятиях Кэллама, Стар ощутила сладостное чувство безопасности. Никогда еще ей не было так хорошо.
Он отпустил ее и открыл одну из дверей:
– Это комната для гостей. В ванной есть полотенца, туалетные принадлежности и халаты. Может, примешь душ, а я пока поищу что-нибудь на ужин?
– Спасибо, но я не голодна.
– Откажешься даже от фирменного шоколада?
– Как ты узнал?
Кэллам улыбнулся, и сердце девушки забилось чаще.
– Случайно обнаружил твои запасы, пока выяснял, велик ли ущерб.
– Да, но это не объясняет, откуда он взялся у тебя.
Кэллам принял вид оскорбленной невинности:
– К твоему сведению, я человек с весьма тонким вкусом.
– И?…
– Моя предыдущая секретарша тоже питала слабость к этой ерунде и оставила здесь все свои запасы, когда сбежала со своим приятелем.
24 
