Последние отзывы

  124  

Его ввели в ресторан. Кругом были друзья и знакомые — они стоя, широко улыбаясь, приветствовали Джино. Энцо Боннатти. Дженнифер. Би. И Марко, красивый семнадцатилетний парнишка.

— Иисусе Христе! Что творится?

— Ничего-ничего, — пробормотала Барбара.

На стене красовался плакат: «Добро пожаловать, Джино!»

Он был счастлив и страшно смущен. Переходил от одного к другому, пожимал руки, целовался и пил вино под льющиеся из радиолы звуки итальянской оперы. Наконец он отвел Би в уголок:

— Почему не предупредила?

Она только улыбнулась и стиснула его руку.

Четверо ребятишек Альдо и Барбары носились по залу, обслуживая столики. Все они были крестниками Джино — славные сорванцы! Барбара держала их в ежовых рукавицах. Подавалось фирменное блюдо — спагетти с мясными фрикадельками.

Джино сидел за одним столиком с Энцо, Альдо и еще несколькими друзьями. Он почмокал губами.

— Барбара, ты лучшая в мире повариха.

Никто не спорил.

Позднее мужчины закурили сигары и заговорили о делах. Это была их общая забота. Конечно, все семь лет Джино был в курсе: тюремный телеграф давал ему больше информации, чем «Санди Нью-Йорк Таймс». Но все равно приятно было вновь находиться у руля, знать, что другие прислушиваются к твоему мнению.

Энцо и Альдо только что вернулись со съезда в Гаване, где председательствовал недавно вышедший на волю Счастливчик Лючано и где собрались крупнейшие руководители нелегального бизнеса со всех Соединенных Штатов. Шла речь о сотрудничестве, о том, чтобы положить конец многолетним распрям, соперничеству и вендетте, которая приводила к ненужной огласке.

— Ты бы посмотрел на Розового Банана! — сказал Альдо. — На нем было навешано бриллиантов побольше, чем на витрине ювелирного магазина.

Пинки Кассари, по кличке Розовый Банан, ныне заправлял в Филадельфии — король наркодельцов, проституток и наемных убийц.

Джино не проявил особого интереса. Разговор перешел на другие темы. Мало-помалу компания распалась.

Джино отбыл в девять часов, сытый и довольный. Разговор оказался исключительно полезным, а Альдо с Энцо прекрасно присмотрели за бизнесом, пока его не было. Он унес с собой несколько мешков денег — более трехсот тысяч долларов — и знал, что ближайшее будущее сулит новые поступления.

Би нежно льнула к нему.

— Как я рада, что ты вернулся, Джино!

Он и сам был рад.

Четверг, 14 июля 1977 Г

Стивен обвязал Лаки под мышками и, сцепив руки, подставил их так, чтобы она, встав на импровизированную ступеньку, могла дотянуться до открытого люка наверху лифта. Она все время ныла.

— Господи! Помогите! Я вам все-таки не акробатка!

Стивен подтолкнул ее. Скрючившись над ним, она взвыла:

— Ой, я боюсь!

— Не беспокойтесь! — раздалось сверху. Спустившись до их уровня, механик проверил крепость веревки и крикнул вверх:

— Тащи ее, Джордж!

Джордж послушался. И Лаки, словно марионетку, подняли аж на сорок седьмой этаж. Там Джордж с двумя помощниками уставились на нее.

— Уф! — выдохнула она. — Сделайте одолжение, снимите с меня эти веревки.

Они сняли.

— У кого-нибудь есть попить? — спросила она.

Один из механиков указал на ближайший фонтанчик с питьевой водой. Она наклонилась и выдула целых три бумажных стаканчика тепловатой воды. Затем окинула взглядом освещенный свечами холл.

— Света еще нет?

Ее не слушали: механики были заняты освобождением Стивена. Лаки взяла свечу и направилась в дамский туалет. Там она поставила свечу на умывальник и посмотрела на себя в зеркало.

— Ну и лахудра!

Она сполоснула лицо. Боже, как приятно!

Теперь ей хотелось только одного: скорее добраться домой, принять ванну и отсыпаться — никак не меньше недели!

* * *

Дарио застыл на месте. Кто-то пытался проникнуть в его квартиру. Он перестал накручивать диск и ощупью поискал оружие. Наткнувшись на массивную бронзовую статуэтку, он схватил ее и притаился за дверью.

— Кто там? — спросил он грозно.

Царапанье не прекратилось.

Дарио замахнулся.

Дверь вдруг резко распахнулась. Но не успел он нанести удар, как кто-то схватил его, опрокинул и пригвоздил к полу. Рядом грохнулась бесполезная статуэтка.

— Какого… — начал Дарио, но почувствовал холодок от уткнувшегося ему в переносицу пистолетного дула и умолк. Кто-то целился в него.

  124