очень нудно 
215 
С этими словами Доусон просунул руку под ее топик и погладил по спине — и в который раз удивился, какая гладкая и нежная у нее кожа и как приятно к ней прикасаться. А ведь он был настолько глуп, что едва не отказался от этой удивительной женщины, подумалось ему. При одной мысли об этом Доусон содрогнулся.
— А вот о Хокинсе я, может быть, напишу, — проговорил он после небольшой паузы. — Его родители не против. Самоубийства среди военных происходят намного чаще, чем принято считать. Это большая и важная тема, вот только справлюсь ли я с ней? Мне придется показать, как психологически устойчивый, абсолютно нормальный во всех отношениях молодой парень мог дойти до самых глубин отчаяния. Что должно было с ним произойти, чему он должен был стать свидетелем, чтобы единственным выходом ему показалась смерть от собственной руки? — Доусон тяжело вздохнул. — Война ломает даже самую крепкую психику — это давно известно, но как и почему это происходит в наши дни, с нашими парнями? Да, писать об этом очень непросто, — повторил он, — но если у меня получится, это будет достойный материал.
— Я уверена — это будет отличная статья, потому что ее напишет самый лучший, самый талантливый журналист!
— Гм-м… — протянул Доусон, целуя ее в нагретую солнцем макушку. Второй поцелуй он попытался запечатлеть на ее щеке, но Амелия неожиданно увернулась и даже слегка оттолкнула его.
— Эй, в чем дело?! — удивился Доусон.
— Ты недавно сказал — «пока мы здесь», и еще — что Хедли и Ева приглашают нас на День благодарения. А потом, после праздника?.. Мы снова станем Амелией и Доусоном или по-прежнему будем вместе?
— Я на это очень рассчитываю, — серьезно ответил он. — А ты?
— Да. Да! Конечно!..
— Рад это слышать. — Доусон ухмыльнулся.
— Я только не знаю, как лучше все организовать. — Амелия задумалась и даже слегка нахмурила брови. — Понимаешь, осенью мальчики все-таки пойдут в школу, а мне еще нужно присмотреть в Саванне дом с большим двором, чтобы держать собаку. Кроме того, Джордж в конце концов согласился организовать в музее постоянную экспозицию, посвященную солдатам с «вьетнамским синдромом». Я хотела бы сама заниматься этим проектом, если, конечно, нам с Джорджем удастся убедить дирекцию, что такая экспозиция необходима. А еще я хотела бы принимать участие в организации мемориального музея в папином доме… — Она виновато посмотрела на него. — Видишь, сколько дел? А ведь ты живешь в Виргинии. Это довольно далеко.
Доусон кивнул.
— Да, дел много, но с ними мы как-нибудь разберемся. Все это чисто практические вопросы, которые можно так или иначе решить. Что касается того, где я живу… Думаю, это не будет иметь большого значения, пока я вовремя сдаю материалы да иногда посещаю редакционные совещания. Иными словами, ничто не мешает мне поселиться в Саванне. Быть может, я прочту дневник Флоры, или нет. Начну я в любом случае с черновика статьи о Хокинсе. Если я вдруг с ней не справлюсь или мне покажется, что ее не стоит публиковать, что ж… Буду писать о чем-нибудь другом — о тех же слепых воздухоплавателях, к примеру. — Он улыбнулся. — А когда твои дети станут достаточно взрослыми, чтобы узнать о своем отце и деде, мы с тобой попробуем им все объяснить. Думаю, они примут обстоятельства своего происхождения как нечто такое, что нельзя изменить и чего не нужно стыдиться или скрывать. И даже если у них возникнут какие-то проблемы, мы поможем им с ними справиться… Дел, вопросов, проблем много, — повторил Доусон, — но их вовсе не обязательно решать именно сегодня, сейчас. Тем более что мы все равно не сможем сделать это в одно мгновение, как бы ни старались. Ты согласна?
Она кивнула, и Доусон, прижавшись губами к ее губам, прошептал:
— Самое трудное позади. По сравнению с тем, что мы пережили, все остальное — просто пустяки. Давай не будем заранее тревожиться из-за того, что, быть может, еще и не случится. Давай просто жить, любить друг друга как сумасшедшие, а проблемы будем решать по мере поступления, о’кей?
Амелия улыбнулась:
— Неплохой план. Мне нравится. Особенно насчет того, чтобы любить друг друга как сумасшедшие.
— Откровенно говоря, эта часть мне тоже больше всего по душе. — Доусон положил руки ей на затылок и наклонился вперед, готовясь поцеловать Амелию по-настоящему, но она снова отстранилась и прошептала:
— Стой! Мы не одни!..
Обернувшись, Доусон увидел, что к ним бегут Хантер и Грант. Оба были в пижамах и босиком; их пятки гулко стучали по рассохшимся доскам дорожки. Амелия крикнула, чтобы они были осторожнее и береглись заноз, но это нисколько не замедлило их продвижение. Выкрикивая на бегу имя Доусона, дети со всех ног мчались прямо к ним.
— Ты уверен, что готов взять на себя воспитание этих сорванцов? — лукаво улыбнулась Амелия.
— Абсолютно. Это решение я уже принял, — ответил Доусон, крепко обнимая ее за талию.
И когда дети, налетев, повалили его на песок, Амелия упала вместе с ними.
215 
