Глава пятая

Как и следовало ожидать, Эбби Фишер была очарована гостем, его скромностью, грамотной речью и безукоризненными манерами.

Она провела его в гостиную, где стоял круглый стол под пыльной скатертью, на которой были небрежно расставлены чашки из старого и уже неполного сервиза, чашки, которые не мешало бы вымыть получше.

К чаю были поданы пирожные со взбитыми сливками, на которые Дилан посмотрел с явным ужасом. Но он все-таки съел одно, при этом с ангельским терпением слушая рассказы Эбби о каких-то пустяках. Она допустила бестактность, сперва поинтересовавшись здоровьем его матушки (которая умерла, когда Дилану было два года), а после — начав расспрашивать, почему и как это произошло.

Миранда в темном шерстяном платье, оттенявшем белоснежную кожу, которое она надела вопреки протестам матери, заявившей, что у него слишком глубокий вырез, с блестящими волосами, приспущенными полукружьями на уши, а сзади закрученными в изящный узел, с трудом сдерживала раздражение против родителей.

Колин Фишер, ввиду такого события вернувшийся из больницы раньше обычного, сначала спас положение, а после усугубил его, как всегда начав рассказывать о больных и раненых. Вероятно, он считал, что гостю будет интересно поговорить о войне, а также выслушать его соображения относительно положения в Европе.

Ему тоже понравился Дилан. Мистер Фишер терпеть не мог напористых людей, старавшихся задавать тон, выставлявших свое богатство напоказ и вообще живущих на широкую ногу. Этот же юноша держался совсем иначе.

— Те, кто предлагает молодым канадцам вступать в армию, играют на их сокровенных чувствах, — говорил Колин. — А нашим юношам не приходит в голову, что никакие идеалы и принципы не могут быть важнее жизни. Суть в том, что гибель не бывает ни героической, ни благородной. Ни один мертвый не встанет и не скажет, стоит ли умирать, но глядя на покойников, никому не покажется, что смерть хороша.

— Вы считаете, наша страна должна держаться в стороне от войны? — спросил Дилан с уважением молодого человека, прислушивающегося к мнению старшего.

— Нет, я так не думаю, потому что знаю: это невозможно. Отголосок столь масштабных сражений так или иначе долетит до всех уголков земли, отдастся пусть даже слабеньким эхом. Однако довольно того, что порт Галифакса является сырьевой базой, поставляющей боеприпасы в Европу, и что он принимает суда Антанты. Мы готовы отдать свою дань войне, но только не жизнями, только не жизнями!

— Бога ради, папа! — не выдержала Миранда. — Найди другую тему!

— Что поделать, если она злободневна! А мистер Макдафф лучше чем кто-либо знает, что война — это нажива.

Было заметно, как сильно смутился Дилан.

— С началом войны фабрика стала работать с двойной нагрузкой, но, поверьте, ни отец, ни я…

— Я имел в виду вовсе не это! — перебил Колин Фишер. — Просто дочь сказала, что вы изучали экономику в университете Торонто.

— Это правда.

— А чем плох Далхаузи? Я сам в нем учился.

  21