22 
— Хорошо, сэр.
Первое приемлемое для парковки место, которое Деклан смог найти, находилось в двух кварталах в темном переулке, обсаженном деревьями. Ветви спускались почти до земли.
— Страшновато, — сказала Джой, когда они возвращались к ресторану. — В домах даже нет огней. Эти деревья делают переулок похожим на пещеру.
— Сразу за углом горят яркие огни, и нас ждет хороший ужин, моя дорогая.
— Тогда ведите меня, мистер Харрис. Я умираю от голода.
Ресторан был известен превосходной кухней и обстановкой интима. На столах, покрытых льняными скатертями, мерцали свечи. Официанты были одеты в смокинги и разговаривали приглушенными голосами. Столы были расставлены так продуманно, что посетители легко могли забыть, что они не одни.
Деклан выбрал изысканное вино, и после того, как был сделан заказ, он расспросил Джой о ее детстве, Она рассказала, что ее мать умерла, когда ей было двенадцать лет, и мягкая улыбка тронула ее губы, когда она заговорила об отце.
Это была обыкновенная беседа. Они хотели лучше узнать друг друга. Они шутили, вставляли в разговор шпильки, но мужчина чувствовал малейший оттенок голоса женщины, а женщина не пропускала мимо ни одной вибрации голоса мужчины.
— Когда ты познакомился с Джеффом Купером? — выбрав момент, спросила Джой.
Она надеялась, что Деклан не заметил, как ее голос прервался.
— Мы вместе учились в школе. Я был старше его на два года. Уже тогда я знал, что стану архитектором. Я хотел быть архитектором с детских лет. Джефф же знал только, что он не будет доктором, как его отец.
— А Билл всегда надеялся, что Джефф станет доктором.
— Я знаю. Как бы то ни было, Джефф окончательно отказался быть врачом и заявил, что займется живописью. Я тоже увлекался живописью в свободное время. Но Джефф стал употреблять наркотики. А что касается таланта… Боже мой, у него были художественные наклонности, которые, как-то так случилось, остались никем не замеченными в детстве и юности и потому неразвившимися. Мы с ним стали мечтать о будущем, о «Харрис и Купер», о том, что наша фирма будет наилучшей из всех подобных ей фирм. Джефф настоял, чтобы моя фамилия стояла первой, потому что я старше. Я поступил в университет, он последовал за мной два года спустя, и в конце концов мы создали свою фирму. Сначала мы чуть не умерли с голода, но потом… Мне не хватает сейчас Джеффа. Он был чертовски хорошим человеком и другом и одним из талантливейших архитекторов и предпринимателей в нашем бизнесе.
— Биллу тоже ужасно не хватает его. Я думаю, он никогда не перестанет оплакивать потерю сына. Мой отец говорит, ты вытащил Билла из сильной депрессии, предложив ему место врача в фирме. Он говорит, ты просто спас ему жизнь.
— Билла постигло большое личное горе. Я помог ему выбраться из темноты одиночества, вот и все. Нам всем было очень трудно смириться со смертью Джеффа, прежде всего потому, что он не был жертвой другого водителя, он был жертвой самого себя. Ему нравилось прожигать жизнь, и это, в конце концов, и сгубило его. Смерть Джеффа была ужасной и напрасной потерей. Всего этого могло и не произойти. Я только жалею, что… Я хотел… — Он замолчал.
— Что ты хотел, Деклан? Убедить Джеффа измениться? Да? Ты сказал, что работаешь так много, потому что из чувства долга перед Джеффом обязан поддерживать безукоризненную «Харрис и Купер». Но почему?
Было заметно, как пульс забился в виске Деклана, когда он наклонился к Джой.
— Я был лучшим другом Джеффа и его партнером в бизнесе. Я видел, что происходило с ним, и сказал себе, что должен усадить его и поговорить с ним по душам. Но я все время откладывал разговор, полагая, что успею поговорить с ним позже, когда у меня будет больше времени. Затем… времени не осталось, так как Джефф погиб.
— О, Деклан, — сказала Джой тихо, положив свою руку на его запястье. — Джефф был взрослым человеком. Он нес ответственность за свои поступки. Он, конечно, мог бы прислушаться к твоему совету, но я серьезно сомневаюсь в этом. Раз он не осознал свои собственные ошибки, он был бы глух и к твоим словам. Ты не в долгу перед Джеффом, в самом деле, нет, не в долгу.
Деклан встретился взглядом с Джой, затем посмотрел на ее руку, лежащую на его руке. Он перевернул ладонь и вплел свои длинные пальцы в ее тонкие. Большим пальцем он погладил тыльную сторону ее руки.
— Я подумаю как-нибудь о том, что ты сказала, — тихо произнес он низким голосом. — Спасибо, Джой.
22 
